Лики и люди - страница 42

Дим, выбрав удачный момент, просто спросил друга. – Что дальше?

Санд пошёл в сторону от компании, и Дим с удовлетворением на лице последовал за ним.

– Надо бы вернуться на Великий ковчег, – ответил Санд, оглянувшись и улыбнувшись с грустью другу.

– Всё правильно, здесь нет ответов, искать надо там, – согласился он.

– Боюсь, что и там ответов может не быть.

– Они там есть, я уверен, что есть, и, знаешь, я почему-то уверен, что ты их найдёшь. Если не полноценные ответы, то зацепки, которые помогут нам вместе продвинуться вперёд, – не согласился с воодушевлением Дим.

– Знаешь, Великий ковчег живой, но он уснул.

– Вечные с ним колдуют; я не говорю, что они что-то замышляют плохое, но явно колдуют. Он кажется спящим, но на самом деле процесс идёт. И они захотят втянуть в процесс и тебя как скитальца; с одной стороны неплохо, будет шанс проникнуть в их круг, но с другой неизвестно, как это отразится на самом тебе, ты можешь стать их марионеткой. Я рассказывал тебе об одном скитальце, с которым хотел сблизиться ещё до знакомства с тобой, я ему написал о желании встретиться и побеседовать, но он даже не ответил. Я всё равно стал наблюдать за ним со стороны, и он показался мне не другим и не вечным, а каким-то промежуточным. В чём было отличие его от тебя – ему было уже под шестьдесят, и он активно работал с вечными, его мозг систематично подвергался мощному воздействию на корабле. Ты понимаешь, о чём я толкую?

– Пока я не планирую влезать в их процесс. – Санд вздохнул и улыбнулся. – Ну почему я не такой как ты, меня даже девушки не любят как тебя? Почему не такой как остальные? – он взглянул в сторону компании. – Они счастливы и созидательны, а я – словно взрослое дитя, которое никак не может найти для себя серьёзное занятие. Все на меня смотрят с каким-то снисхождением, хорошо, что ещё не с состраданием, даже ты, и что самое обидное – не безосновательным. Я смышлён, активен, и вроде бы ни в чём не уступаю им, но видимо уступаю. Нет цельности, отсюда вытекает безответственность и бессилие. Одно меня поднимает поближе к вам – я скиталец, правда, верите вы в скитальцев как-то отвлечённо и неохотно.

– Ну, ты загнул! Кто на тебя смотрит со снисхождением? Я, они? – и Дим махнул рукой в сторону ребят. – Мы любим тебя и хотим только помочь. Если на тебя так смотрит вечный, то это не значит, что все.

– Он как раз так не смотрит, и ты, наверное, тоже, – Санд улыбнулся другу, – а вот другие иногда смотрят.

– Глупцов всегда хватает, не концентрируйся на них, – успокоительно произнёс Дим. – Слишком ты чувственен и критичен к самому себе, отсюда такие мысли и поступки. Расслабься и смотри проще на мир, реалистичнее, ты способный малый и лучше многих. И если постараешься, не запутаешься в дебрях разума, а вечные тебя туда подталкивают, то многого добьёшься. Куда больше остальных. И сила в тебе есть, только она ещё скрыта глубоко внутри тебя, я ощущаю её.

Дим верил в друга, в его внутренний потенциал, потому что надеялся на помощь в разгадке тайн Великого ковчега. Санд хотел бы помочь, но тайн особых и нет, а если и есть, то они глубоко скрытны и недосягаемы для его разума. Что даст возвращение на корабль? Ответы – сомнительно, только новые неудовлетворения. Будет он бродить по пустым секторам, тупо общаясь с искусственным интеллектом робота, или интересоваться техническими секторами, отвлекая от своих дел других ликов, и что – только болезненное ощущение своей никчёмности и бесполезности. Плат и Дим советуют быть самим собой, не обращать ни на кого внимания и делать то, что душе приятно, а уму угодно, но он не осознаёт, чего хочет его душа и на что способен его ум. Обычные развлечения, хобби – да, но этого уже мало; полезное созидание – конечно, но ярких маний и талантов пока не обнаружено; особые познания скитальца – разумеется, но они так сложны, никак к ним не подступиться, так противоречивы, и хочется и колется. Так что ему делать? Жить как раньше, увлекаясь и радуясь простым вещам, в надежде, что когда-нибудь его осенит или в нём прорастёт или ему повезёт? Что-то изнутри шепчет, что путь удобный, но неперспективный и даже постыдный. Заставлять себя делать то, что требует громадного усилия, постоянного неудовлетворения и большого переживания, так можно и разрушить свой разум – печальный итог одержимости. Есть один самый разумный выход – одновременно или поочередно увлекаться и заставлять, гармоничная середина всегда была кругом спасения для тех, кто тонет в море Мировой гармонии. И ещё очень важно по ходу жизни сдвигать эту планку гармонии от лёгкого увлечения к более сложному созиданию. Так его учили и в школе, так ему советует поступить и его внутренний голос.