Лики и люди - страница 44

– Ты говоришь – «принудительно отобрать все привилегии», что за этим стоит? Мы уже, кажется, обсуждали эту тему и пришли к выводу, что принуждение невозможно? Может я выпал из реального мира? У меня такое чувство, что вокруг меня что-то затевается, а я совершенно не в курсе, – спросил Санд, всматриваясь в друга.

Дим немного притих, он понял, что перегнул палку, со скитальцем надо беседовать аккуратнее, внимательнее следить за своими выражениями и тем более эмоциями. Он чуть заискивающе посмотрел на друга, а это было совсем не в его стиле, тем более душе, свободолюбивой душе. Вот она – природа лика, даже самые лучшие, а Дим один из лучших, при неожиданных ситуациях теряют своё достоинство. Чувствовать своё несовершенство, следовательно, в меру заискивать перед тем, кто разумнее свойственно всем, но, оказывается, иногда может быть и наоборот. Непроизвольно или если что-то сильно надо, в данном случае второе.

К чести друга Дим быстро прочувствовал двусмысленность ситуации, и ему стало стыдно за свою слабость, и он понял, что всегда даже со скитальцем, от которого может многое зависеть, надо оставаться самим собой. – Да, ты выпал из общих настроений, потому что всегда был вне реальности сначала по юношеской беззаботности, теперь уже больше по статусу скитальца. Мир требует перемен, и это – не спонтанно рождённое стремление. Уже много веков другие, в том числе и святые, борются за свои права. Да, нас ещё не большинство, вечные не сдаются и продолжают внушать, влиять на общество, но с каждым годом число протестующих увеличивается. Десять, сто, тысяча лет, но то, о чём я говорил, обязательно случится. Великого ковчега не будет или он станет другим, – и Дим машинально взглянул в небо. – Не будет и вечных…, и скитальцев, и святых, и ангелов, и других. Будут только лики, одаренные Мировой гармонией каждый по-своему без искусственных методов выделения и разделения. Я хотел бы быть в чём-то и святым, и скитальцем, думаю, что они во мне и живут чуток, но что бы всё было естественно, без искусственных границ. – Дим уже говорил спокойнее, без лишних эмоций, но с такой же силой убедительности. – И ещё я хотел бы не тянуть с этим делом и быстрее претворить мечту в жизнь; и ещё я хотел бы, чтобы это стало и твоей мечтой, Санд, и ты помог бы воплотить её в реальность. Без тебя как скитальца, имеющего доступ к лабораториям, производствам Великого ковчега, сложно выполнить задуманное. Время показало, что вечные не поддаются уговорам, они обещают, порой преподносят несущественные подарки, заигрывают с ликами, особенно с управленцами в Совете, и ничего более. Мы должны найти их слабые места, и судя по скользкому неуверенному поведению, они явно есть и как раз на корабле, и если придётся, думаю, что без этого не обойтись, то и применить силу, например, вывести из строя его Мозг, без него вечные сами сдадутся. – Дим прямо смотрел на друга. – Я с тобой полностью откровенен.

– Я одного не понимаю, зачем нужен этот заговор, мы что – живём в дикие времена? Если есть проблема, то можно вынести вопрос на Совет, и обязать вечных выполнить принятое решение. Они – часть общества даже с учётом владения космическим кораблём и не могут не выполнять общие правила. А если заупрямятся, то пусть и остаются со своим Великим ковчегом, оставив планету Лик и её жителей в покое.

– Наивный ты всё же, Санд, – усмехнулся Дим, не обижая друга. У него получалась такая правдивая добрая, одним словом приятная ухмылка. – Совет – это ставленники вечных, выбранные и натасканные ими. Почти все известные учёные, художники – это их избранники, пусть и заслуженно по способностям, это их протеже, имеющие привилегии за проталкивание их интересов.