– Всё будет хорошо, мои дорогие! Не будет ни слёз, ни стенаний, будут только новые захватывающие приключения.
Она протянула письмо дедушке.
– Прочти его вслух, а мне пора кормить малышку, а заодно и подумаю, как мне наилучшим способом всё дальнейшее свершить, мне и правда есть о чём подумать.
Трофим Данилович приступил к чтению письма. С каждой фразой его голос становился глуше, а выражение лица – более суровым.
После прочтения письма все долго сидели молча. Дарья Михайловна вытирала платочком глаза и восклицала:
– Бедная наша девочка, она ещё не оправилась от первого потрясения, а тут опять грядут такие неприятности! И ведь знать бы, как помочь, как облегчить её испытания…
– Мы, матушка, можем здесь только сочувствовать, ибо дела это сердечные. Как дальше быть, решит она сама, а мы поддержим по мере возможности, где пониманием, а где и материально, ведь, скорее всего, ей не приходится особенно надеяться на материальную помощь супруга. Он-то как раз постарается её в материальную зависимость поставить, чтоб она сговорчивее была. Тут-то наша помощь будет как нельзя кстати и поможет ей быть независимой при принятии любых решений. Теперь только остаётся ждать, каким будет ответный ход. То, что она стала матерью, нисколько не повлияет на её бунтарскую натуру. Это, наоборот, может сделать её ещё более одержимой, ибо она встаёт на защиту интересов уже двух судеб.
– Меня, отец, тоже одолевают недобрые предчувствия по поводу надвигающихся событий.
– Ну что ж, матушка, мы постараемся как-то всё улаживать. Такая уж нам отведена роль. Мы искренне любим нашу внучку и потому возьмём на себя часть выпавших на её долю тягот, пока это нам по силам.
– Я одного боюсь, она у нас прямо воительница. Всё решает с размаху, рубит с плеча, как бы худого не произошло по причине её горячего нрава.
– Неужели тебе бы больше нравилось, если бы она с утра до вечера лила слёзы и причитала во весь голос о горькой доле?
– Нет, не совсем так. Но она ещё так юна и беззащитна…
– Матушка, ты плохо знаешь свою внучку. Ты видела, как она держит удар. Ты, узнав содержание письма, до сих пор слёзы утираешь, а Лилиан вышла к нам без единого намёка на смятение. Более того, я уверен, что в её головке уже зреет оригинальный план. И поверь мне, что каждому из нас будет отведена в этом плане своя роль. А теперь мы с тобой отправляемся по своим делам. Не стоит сейчас гадать о том, что будет дальше. Мы всё равно всё узнаем от Лилиан, когда она будет готова поделиться своими мыслями.
Чтобы хоть как-то утихомирить бурю противоречивых чувств, Лилиан после кормления дочери отправилась в библиотеку и погрузилась в чтение любимых сонетов Шекспира. Завершение одного из них как нельзя лучше характеризовало её теперешнее состояние и даровало некоторое утешение…
Особенной любви достоин тот,
Кто душу недостойным отдаёт.
По какому бы случаю она ни прибегала к сонетам, она всегда находила в них отражающие все её чувства строки….
Всего несколько дней понадобилось Лилиан, чтобы обрести бодрость духа и ясность ума. Она оставила в прошлом подтверждение её предчувствий и полностью посвятила себя реализации новых планов. Она была уверена в успехе своей новой стратегии, которую собиралась применить в Москве, но для этого надо было добиться понимания и согласия семьи. Без их поддержки она, к сожалению, бессильна. Чтобы не беседовать с каждым отдельно, Лилиан решила начать разговор в тот момент, когда они соберутся все вместе.
