Малик: Ха-ха. Не дождешься! Хорошо, я согласен, ты платишь за ужин. Но, тогда, я выбираю место.
Кассиэль: Договорились!
В это время темнота окутывает всю картину. Не видно ни малейшего проблеска. Кажется, будто огромное черное пятно укрыло собой все видимое пространство. Но это пятно живет, дышит. Какое-то неясное шевеление угадывается внутри него. Что-то таинственное пугающее как бы взрастает в его чреве и вот-вот вырвется наружу. Липкий страх пронизывает все, что соприкасается с этой чернотой. И вот уже кошмарные видения готовы поглотить мой разум. И только краешком сознания, каким-то самым сокровенным уголком моей души я продолжаю верить, что очень скоро наступит новый день, и солнечные лучи разгонят эту пугающую тьму и разбудят меня своими нежными прикосновениями.
Глава 6. Человек из мерседеса.
Ну вот, еще один сон.
Откуда в моих видениях берутся подобные персонажи? Пошлые продажные черти решают судьбу какого-то солдатика раненого на Кавказе.
Кто они такие? Что они делают в моей жизни?
Все последние годы я занимаюсь словом. Это главная цель моей жизни. Найти или увидеть идеальное сочетание формы и содержания. Чтобы слово точно и полно высветила мысль автора. Иногда мне хочется быть этим автором. Но, я рад и тому, если увижу это у других сочинителей, кто бы они не были. В такие моменты я готов парить над землей от счастья, и в моей душе разливается небесное тепло. Сразу улетучиваются все тревоги и неприятности жизни.
Я стараюсь не смотреть телевизор – это пустое времяпровождение. Особенно политические новости.
Наташа, конечно, смотрит телевизор. Возможно, я видел этот или похожий сюжет, не осознавая этого. Собственно и сюжета никакого не надо. Мимолетным оком увидеть раненого в армейской форме на фоне гор, вполне достаточно для этого наваждения.
И что теперь делать? Запретить Наташе смотреть ТВ. Но, это абсурд.
Как бы я не хотел избежать этого, жизнь, так или иначе, ворвется в мое сознание.
Но, я живой человек, мне не избежать потерь и страданий.
Хорошо бы понять, предвестником чего является этот сон?
******************
Примерно через неделю после поездки к Юре я возвращался домой с работы. Это был, пожалуй, самый красивый день осени. Только в начале октября бывает так, что в природе все сходится. На какое-то время прекращаются дожди, облака улетучиваются куда-то на восток, и солнце, теплое, ласковое и не обжигающее, как летом, согревает землю, напоследок перед надвигающимися ненастьем и холодами.
Деревья в парках прямые и величественные все еще раскрашены в восхитительные оранжево-желтые, золотые тона, Они медленно и плавно роняют свои листья, покрывая мокрую землю этим великолепным ковром. А на земле, кое-где, все еще пробивается наружу из-под этого ковра, сочная зеленая трава. Под вечер, тускнеющие, уходящие солнечные лучи золотят верхушки деревьев, фасады домов, купола церквей, наполняя воздух величественным покоем и благостью.
Однако и это празднество природы, увы, недолговечно. Стоит зайти солнцу и темные сумерки плотно заволакивают землю, закрашивая сочные, яркие, живые цвета темно-серыми тонами. Потом начинает накрапывать мелкий осенний и, кажется, бесконечный дождичек, окончательно вымывая из памяти картины золотой осени.
Но, в тот ранний вечер солнце еще и не думало прятаться за горизонт. Я стоял на троллейбусной остановке и любовался начинающимся закатом, когда прямо передо мной неожиданно и резко затормозил новенький мерседес. Дверца приоткрылась, и я увидел улыбающееся лицо, окаймленное курчавой бородкой.
