Мы убегаем от забот,
Покинув город, смог и флоксы.
Везет нас белый пароход,
А разум тешат парадоксы.
Взлетели искры от костра,
Лесное озеро уснуло,
А ели ветви-веера
Над водной гладью изогнули.
Под звездной люстрой полумрак.
Послышалось дыханье зала:
Приемник выловил «Маяк»,
Чудесно музыка звучала.
Горящих веток слышен треск;
Стояли сосны ровным строем;
Волны дремотной тихий плеск;
И бабочек круженье роем.
В закатном плавились огне
На тучах светлые полоски;
В ночной, пугливой тишине
Взлетали стаей отголоски.
Забытый миф был снова жив.
Беззвучно танцевало пламя;
Себя легендой окружив,
Ее мы частью стали сами.
Фиксацию событий своей жизни я любил больше всего производить с помощью фотоаппарата. Первым чудо-прибором, который мне подарили еще в школьные годы, была «Смена». С фотоделом я не расстаюсь до настоящего времени. С удовольствием использую в этом увлечении современные цифровые форматы. С помощью лирики отображается совсем иной душевный пласт.
Однажды в читальном зале я познакомился с интересной студенткой. Она была на два курса младше. Поступала в литературный институт, но неудачно. В итоге решила посвятить себя медицине. Она знала множество стихов Александра Сергеевича Пушкина, да и других авторов, наизусть и была очень интересной собеседницей. На вершине увлечения я для нее написал целую тетрадь всевозможных шуточных рифмованных тирад, среди которых было следующее четверостишие:
«О, наглость твою не измерить!..»
О, наглость твою не измерить!
И нет единицы такой,
Которой мне можно поверить —
Они все от мили морской.
В результате все мои подаренные ей творения оказались в мусорном ящике, а мы поссорились. Потом при встречах, правда, всегда вежливо приветствовали друг друга.
Позже вместе с одним мастером гитары с младших курсов мы сочинили песню уже для другой студенческой красавицы. Первоначальный текст канул в Лету. Остался только небольшой фрагмент.
«Словно соткалось из света…»
Словно соткалось из света
Прекрасное имя твое,
Дарю тебе нежность букета,
В нем каждый цветочек поет.
Следующие три стихотворения – результат моей обработки студенческих черновых записей.
«Ты из морозного сиянья…»
Ты из морозного сиянья,
Из синевы и белизны
Внесла огонь очарованья
И ощущенье новизны.
Стряхнула хрупкие снежинки
С воротника и рукавов,
Скатились таянья слезинки,
Был слышен гул восторгов, слов.
Оставив зимние одежды,
Предстала в белом платье ты.
Казалось, я не видел прежде
Такой внезапной красоты.
Меня всегда изумляла способность женщин к перевоплощению. У девушек студенток в силу их способности к импровизации это проявлялось с особой выразительностью. Сидя на лекциях или практических занятиях рядом с ними, привыкаешь к их природным проявлениям внешности, незатейливым прическам, простым и практичным нарядам. А когда на студенческом музыкальном мероприятии сталкиваешься лицом к лицу с какой-нибудь сказочно красивой принцессой и узнаешь в ней свою однокурсницу, с которой сидишь вместе на занятиях, то в голову приходит мысль о том, что морфологическая трансформация, существующая у некоторых видов, унаследована и даже развита прекрасным полом.
«Ты – вечера очарованье…»
Ты – вечера очарованье;
Значеньем наполняешь час.
В других не ищешь пониманья,
А просто покоряешь нас.
Тебе не трудно зло заставить
Пожить в обличье доброты,
Ты целым миром можешь править
И тешить робкие мечты.
Ты нынче королева бала;
И подданным внушаешь страх:
