Лис. Аромат пары - страница 27

Мужчина, как-то странно покосившись на мои губы, понятливо подтолкнул мне чашечку.

— Так это мне? — обрадовалась такому подарку.

— Тебе.

— Ой, как мило, — сцапала чашку, с любопытством спросила, принюхиваясь: — Небось, яду добавил.

Лицо огонька вытянулось в изумлении, а когда я, поболтав в чашке пальцем, облизнула его и скривилась, его глаза стали похожи на две плошки.

— Фи, яда нет. Так даже не интересно.

— Эта рыжая сведет меня с ума, — прошептал Адриан и рявкнул: — Сумасшедшая. Это простой кофе с молоком, не более!

Хм. Кофе? У нас тоже имеется такой бодрящий напиток, и название точь в точь, однако имеет совсем другой аромат, более слабовыраженный и мягкий, с нотками корицы.

Тем временем огонек все распалялся, уже натурально рыча:

— Какой яд? Стал бы я вести с тобой разговоры, если бы хотел от тебя избавиться. Да и яд? Серьезно?

— А чем тебе не нравится яд? Предпочитаешь избавляться от неугодных людей более радикальным способом? — в шутку спросила и не ожидала, что мне достанется настолько серьезный взгляд.

— Что, серьезно? Интересненько. Потом подробнее расскажешь.

Какой он у меня кровожадный, однако.

Но все же я надеялась на шутку.

Адриан тихо фыркнул.

— Вернемся к нашему разговору.

— Да что говорить?! Варила я себе спокойно зелья, кто ж знал, что инквизиторы заявятся, и у меня рука дрогнет…

— Прости, мне, кажется, послышалось. Ты что делала?

— Зелья, говорю, варила магические, что не понятного? А тут котелок взорвался, а потом эта тюрьма стеклянная, ну, а потом пол рухнул, и я здесь.

Во время моего сумбурного монолога лицо Адриана все больше вытягивалось.

— Я уже думала надо всем этим, и у меня только одно предположение.

— И какое же оно?

— Стихийный портал, иной вариант вряд ли можно найти.

— Портал, значит. Зелья, значит, — медленно проговорил он, смотря куда-то в сторону.

— Слушай, у тебя такое лицо, будто ты раздумываешь над тем, из какой я душеведки сбежала. А я, между прочим, правду толкую. Ай, не хочешь ― не верь. Хотя стихийники – редкое явление, понять тебя можно. Так, ладно, и так долго здесь у тебя прохлаждаюсь, лучше скажи: моего папу к вам не забрасывало случайно?

— Нет, а что, должно? — с мученическим видом уточнил он.

— Да откуда мне ж знать. Святые зелья, неужели все-таки его забрала инквизиция? Так, огонек, то есть, Адриан, где тут у тебя инофон, мне нужно связаться с отцом. Свой, как ты, должно быть, уже понял, я дома оставила, а то бы сразу с папой связалась. А он беспокоится, точно тебе говорю, а если папочка беспокоится, у-у-у-у, лучше всем прятаться.

— Ино что?

— Инофон. Ты что, о таком артефакте первый раз услышал? Из какой пещеры ты вылез?

Адриан вдруг устало потер лицо, настолько устало, что мне стало внезапно его жалко, и я даже привстала, чтобы подойти и обнять беднягу. Но вот он отнимает руку от лица, и его взгляд, холодный, настороженный и какой-то по опасному темный, заставляет меня рухнуть обратно на попу и тяжело сглотнуть, вжавшись в спинку стула.

— Ад-риан? Ты чего? Ну, прости, ляпнула лишнего про пещеру, но я ж не со зла. Чего сразу взглядом препарировать. Ик. Молчу!

Мужчина молча, но с очень неприятным скрежетом отодвинул стул с другой стороны стола и как-то тяжело на него опустился. Двумя ладонями провел от висков к затылку по мягким волосам и тихо, жутковато так тихо, попросил:

— А теперь еще раз, Ульяна, и подробно: как, когда и при каких обстоятельствах ты оказалась у меня дома. Потому что то, что ты говоришь, со стороны звучит до крайности абсурдно. Если бы я не чувствовал, что ты говоришь правду, да еще так искренне, подумал, что ты действительно сбежала из психушки и каким-то образом наткнулась на мой дом. Но поблизости, вот беда, никаких больниц для психов нет.