– А что бы ты сказал на это? – тихо спросил Кэйлан, прокручивая в голове минувшие события и собирая с земли сухие ветки. Кажется, дождь ещё не дошел до Бласо.
Капо бы посмеялся над ситуацией, в которой оказался парень. Он бы явно попытался охмурить Марион. Даже если бы она попыталась его прикончить, он бы смотрел на неё со своей лучезарной улыбкой, закидывая комплиментами.
– О, миледи, ваши глаза как два черных турмалина, заставляют меня сходить с ума. Или нет. При взгляде на вашу белоснежную кожу я готов биться на смерть, если только вы позволите умереть на ваших хрупких руках. Дерьмо…
Кэйлан задумался, вспоминая лицо друга. Нет, Капо бы не опустился до таких пошлостей. Его речи были тягучи как мед и терпки как вино. Когда дамы слушали его мягкий голос, они теряли голову. Но такая женщина как Марион никогда бы не заслушалась его одами. Её бы он брал иначе, словно крепость.
– Я убью ради вас любого, только укажите пальцем, моя госпожа. Да, вот так, – кивнул парень. – Скажите чью голову мне подать вам на ужин. Что? Время ужина совсем близко? Тогда ещё я успею собрать вам наилучший букет цветов!
Кэйлан ощутил укол ревности. Это было странное, но опьяняющее чувство. Словно паук, который спрял липкую паутину вокруг сердца и впился, запуская внутрь яд. Он нахмурился, размышляя о природе этого чувства. Безусловно, Марион самая красивая женщина, что он видел за всю свою жизнь, а на турнирах он видел немало прекрасных особ. Но дело только в красоте? Он вспомнил как она с ним разговаривала. Она была цинична и груба, холодна и неприступна. Она бы убила его движением руки, не ощущая ничего кроме уверенности в своих действиях. И всё же, она не человек, она высшее существо, прожившее долгую и трудную жизнь, скрывающаяся от имперских стражей, подвергшаяся гонениями ордена благословенного огня, пожирающего мир, каким Кэйлан привык его видеть. И она проделала этот путь с неуверенным в себе оруженосцем почившего рыцаря, помогала, когда тому нужна была помощь, наставляла, и, пусть и грубо, но показывала этот мир той стороны, что так долго была сокрыта от него.
Но самое главное – он перестал чувствовать внутри холод одиночества. Он словно прикоснулся к чему-то великому, он перелистнул книгу жизни на страницу, где он может быть полезным для совершения чего-то грандиозного. Ощущая нутром приближающиеся изменения, он был жутко взволнован и рад оказаться частью такого мира. Оказаться частью истории Марион.
– Нет! Это Я убью ради вас любого. За один благодарный взгляд, за одну ухмылку, я смогу свершить то, на что не осмелился бы ни один рыцарь. Я – Кэйлан Рай…
«Держи, суку!»
Кэйлан резко остановился. Прислушался. Звуки раздавались со стороны поляны, где он оставил Марион.
Он отбросил собранные ветки и двинулся обратно, напряженно опуская руку на рукоятку меча. Голубые звезды на нём тревожно мерцали в темноте.
Стараясь не издавать лишних звуков, что уже входило в привычку, он подкрался к месту, где их выбросил портал. Марион окружило трое мужчин в темных плащах. И голос одного из них показался ему особенно знакомым.
– Помнишь меня? – прохрипел он, откидывая капюшон. Пустая глазница была закрыта повязкой. – Вот ты и моя.
Второй держал её за руки сзади, крепко сжимая локти, чтобы она не могла пошевелиться. Третий, словно эта сцена его не очень интересовала, маячил рядом, рассматривая пейзаж.
