Его сердце пронзила ноющая боль, словно последнее касание матери перед смертью, и он приоткрыл глаза и увидел на своём плече костлявую старческую руку, обтянутую пятнистой кожей.
Это ненадолго отрезвило, и он нашел силы отскочить в сторону, отчего конь сделал пару неосторожных шагов, чувствуя волнение всадника.
– Кто вы? – испуганно прошептал парень сухими безжизненными губами.
Снизу на него смотрела старуха в черном плаще. В её глазах он не увидел жестокости и зла, и всё же ему было страшно. Он мог поклясться, что он путешествовал с кем-то другим. С человеком, что был ему важен.
– Не бойся, сынок, – сказала старая. – Я провожу тебя до города. Что-то ты совсем плох.
– Нет. Нет! Я с другом, он скоро вернётся. Где он?
– Ты уснул в седле под деревом, помнишь? Я нашла тебя здесь. Тебя одного.
– Не может быть, – встревожено прошептал Кэйлан, оглядываясь по сторонам. – Где мой друг?
– Может быть он ждёт тебя в Бласо? – ласково спросила старуха.
Слишком сильной для её возраста рукой она схватила вожжи и медленно поплелась в сторону городских ворот. Кэйлан качал головой из стороны в сторону, тяжело дыша.
– Мы должны были быть вместе, –обессиленно шептал парень. – Он не мог меня оставить вот так.
– Он встретит тебя в городе, – утвердительно сказала старая женщина.
Кэйлан опустил взгляд на неё. Было в её внешнем виде что-то смутно знакомое, но он никак не мог вспомнить что. Голова кружилась, полуденное солнце вызывало тёмные вспышки перед глазами, заставляя щуриться. Было больно смотреть, думать, говорить. Тело сковала слабость, какой его мышцы ещё не знали прежде.
– Куда мы? – произнес парень, дрожащей рукой накинув капюшон на голову. Солнце пекло от чего тело под одеждой пульсировало от жары, но голова болела сильнее, от чего хотелось закрыться в темном подвале чтобы больше не видеть света.
Старуха не ответила, все также молча плетясь к воротам.
– Я не смогу без него.
– Без кого, милок? – спросила старушка.
– Без моего друга. Он… он всё, что у меня есть.
– Но ты даже не помнишь его имени.
Кэйлану показалось что он услышал усмешку в голосе женщины.
– Оно мне не нужно, – Кэйлан захрипел, складываясь пополам от острой боли. – Я сумею узнать его.
Старуха обернулась к нему со взглядом, полным беспокойства. Парень был без сознания. Она поправила его плащ, аккуратным движением убрала локон, упавший на глаз.
– Так будет лучше, маленький мотылёк.
Разбудил его вопрос, прозвучавший рядом рокочущим мужским голосом.
– Куда путь держите, мать?
– Привела внука к местному лекарю, что-то бедняга совсем захворал.
Стражник у ворот глянул под капюшон на бледное лицо парня. Кэйлан попытался открыть глаза шире, чтобы самому рассмотреть лицо мужчины, но лицо стражника деформировалось в страшно затейливый узор, вызывающий тошноту.
– Плохо дело. Путь прямо вдоль базара, да налево до красного здания, там спросите Морсиса.
Старушка благодарно склонилась и прошла вперед, а затем оглянулась через плечо и спросила тем же скрипучим голосом:
– Не подскажешь, где у вас здесь печатают трактаты о Всевышнем?
– В другую сторону от базара, за лавкой сапожника, – он улыбнулся старухе и почтительно склонил голову, затем отвлекаясь на других путников у ворот.
Они вошли в шумный город, утопающий в цветах и красках. Повсюду были развешаны яркие флаги с изображениями дома Луин, самой богатой семьи не только Бласо, но и всех ближайших городов. По соседству с ними располагались знамена вассального государства под правлением семьи Девитт.
