– Да вот, песню написала.
– А-а-а… – тянет он совсем без энтузиазма.
– Преподу вашему с Дианой, по английскому, – пытаюсь подогреть я его интерес.
– Что преподу? – не понял муж.
– Песню написала. Ну, текст для песни.
– А зачем ему текст для песни?
– Так он музыкант. А английский у него, так сказать, вторая профессия.
– Он музыкант?! – как-то даже взбадривается мой муж.
– Ты с ним год уже занимаешься и ничего про него не знаешь. А я только два дня общаюсь по мылу. И уже всё знаю! – хвалюсь я.
– Так я с ним английским занимаюсь, а не политесы развожу, – ставит меня на место муж строгим голосом.
Мне очень не хочется стоять на этом месте, а хочется перевести разговор на новоиспечённую песню, поэтому я опять завожу своё:
– Вот, представь, песню написала.
– Ну и как? – снова с ленцой реагирует муж.
– Не знаю ещё… Только отослала текст. Но на мелодию, по-моему, лёг.
(Мелодия уже была написана этим преподом и мне прислана.)
– Ну и как, – интересуется муж, – ты уменьшила вселенскую энтропию или увеличила?
– Уменьшила, конечно! – отвечаю по-пионерски.
– Я вот только забыл: хорошо уменьшать энтропию или хорошо увеличивать?.. – с той же ленцой говорит муж.
А я себе понимаю, что он заранее мне готовил засаду. Вот такой он! Но не в этом, как говорится, песнь.
Я теперь второй день хожу и думаю: увеличила я энтропию или уменьшила. И что же всё-таки лучше?..
И вообще, в принципе, в философском, так сказать, аспекте – как я живу? Увеличиваю энтропию? и я тоже? медленно подталкиваю вселенную к концу её? или можно своими действиями как-то затормозить, а то и повернуть вспять? и что повернуть?..
Лазаю по справочникам теперь. Озадаченная. Не до песен уже. А муж давно, наверное, позабыл про энтропию. И про песню, небось, тоже. И в ус не дует. Ну весь он в этом!
Сегодня муж обнаружил на своей полочке в ванной какой-то неведомый ему пузырёк.
Спрашивает меня (строго):
– Твоё?
– Нет.
– Духи в розовом пузырьке с надписью «Орхидея» не твои?! – уточняет муж уже с лёгким наездом.
– Нет, – отвечаю, – не мои, я вообще не люблю косметику этого производителя.
Муж недоумённо начинает разбрызгивать духи.
По ванной уверенно разливается сладковато-цветочный, с каким-то дешёвым послевкусием, душок.
Муж внюхивается.
– А-а-а-а, – говорит, – мне это «Шипр» напомнило, потому и купил.
Видимо, ностальгия у него.
В семье моих родителей слово «шипр» до сих пор нарицательное, спасибо одноимённому одеколону! «Пахнет, как «Шипр» – означает парфюмерию с ужасным запахом. И тут нате – оказывается, это повод для покупки. Теперь в моём доме пахнет шипром. Мама, не приезжай, пока не выветрится!
В деталях кроется Бог. Или его противоположность.
Именно на деталях может погореть романист. Чуть ли не первое правило из кодекса писателя: если плохо знаешь историю как науку, не пиши романов, где действие происходит во времени, в котором не жил. Детали подведут тебя.
И наоборот: незначительные вроде бы штрихи в виде запахов, звуков, например, придадут достоверности и жизни рассказу…
Вчера с мужем смотрели фильм «Овечка Долли была злая и рано умерла». Фильм понравился. Добрый и человечный. Хоть и наивно-нереальный. Есть небольшие вопросы к сценарию, но это уж если совсем по косточкам разбирать. Однако одна вещь нарушила наш с мужем покой. Мне так до сих пор покоя нет. Сижу вот. Пишу даже об этом.
Был там кадр красивый с канифолью. Такой большой кусок канифоли где-то нашли. И этот роскошный шмат на просвет показывается. Крупным планом. Янтарный весь. Светящийся прямо. И его плавит наконечник паяльника. Который буквально тонет в этой шикарной канифоли. Паяльник погружается чуть не по самую рукоятку…
