Муж хмыкнул: «Это кто ж так паяет?! Они хоть раз в жизни паяли? Спросили бы у кого, что ли. Где это видано, чтобы канифоль такими кусками лежала. Да ещё ТАК её плавили. А про припой они вообще ни разу не слыхали?..»
И после этого стал смотреть фильм вполглаза. Вернее, одним глазом косился на экран, а другим в газету. Причём газета явно перевешивала.
В деталях кроется дьявол. И он подставит тебя. Обязательно. Если ты пренебрегаешь деталями.
И в деталях – Бог.
Если ты правдив в мелочах, то поверят любому твоему вымыслу. Потому что он будет живым. И реальным.
И это чуть ли не главное правило писателя. И… лжеца.
Старшая дочь просит разрешить ей покрасить волосы в серый цвет. Я, естессно, против. Она меня уговаривает. Долго. Переходит на имя-отчество.
– Ну, Вероника Евгеньевна!
– Ну, Екатерина Дмитриевна! – в тон ей говорю я.
– Я уже 17 лет Екатерина Дмитриевна.
– А я уже страшно сказать, сколько Вероника Евгеньевна, – отвечаю.
– Тогда давай я буду звать тебя Вероникой Николаевной, – предлагает дочь.
– А при чём здесь?.. – не понимаю я.
– Вероникой Николаевной ты будешь недавно, будет сразу не страшно…
Мой муж удивительно похож на мою маму (да-да, не на папу, как утверждает фрейдистская теория, хотя на него, наверное, тоже похож). Но с мамой у них как-то больше всего совпадает – реакции, страхи, оценки…
Вообще меня окружают какие-то похожие друг на друга люди. Дети вот тоже…
Мы лет семь назад капитально переезжали. Не из одной квартиры в другую, а из загородного дома в Москву. Это, надо сказать, два совершенно разных образа жизни – загородное житьё и городское. Это ж надо ж решиться. Мне-то давно было ясно, с какого конца огурец лучше есть, с какого он вкуснее. То есть, где жить лучше.
Вот мусор, например. Чтобы за городом его вынести, нужно одеться. А если зима? Сапоги, куртку, штаны потеплее напяливаешь, пыхтя и ворча. А если ещё мороз. А если снег и ветер. Да и в другое время года нас погода в средней полосе не балует – то дождь, то грязь, то ещё что-нибудь. Я за десять лет загородной жизни и забыла, как оно бывает в городе: вышел на лестничную площадку, там мусоропровод, раз – и нет мусора. Только в трубе что-то застучало, заухало – дыц-дыц-дыц-дыц, потом сочное – бам-м-м. Всё! Забыл о мусоре.
Но это ж всё потому, что мусор я выносила. Это ж мне надо было напяливать на себя. Муж на работе. Старшая в школе, потом уроки. Младшая – так её обалдеешь одевать, проще самой. Да и пакет ровно ростом с неё был, с трехлетнюю-то.
Да и не только мусор. Вот хлеб, например. Мы уже когда переехамши были, с год уже, наверное, опять в Москве жили, так я порой по привычке домой приходила и обмирала:
«Осподи! А хлеб-то забыла купить! Как же мы теперь?!»
И чуть ноги не подкашивались. А потом вспоминала, что мы в городе, слава богу. Вот супермаркет под окном, 24 часа в сутки работает. Иди да покупай.
То же самое с другими продуктами, лекарствами, чёрт-те с чем: «Боже-боже, я ж забыла!..» – и сердце колотится, и внутри что-то как ухнет вниз, как лифт какой-то, прямо до пола.
А потом:
«Фух! Я ж в Москве!»
И – счастье. И сразу вспоминаю все прелести: и магазин под боком, и мусоропровод, и тропинку к калитке от снега откапывать не надо – дворников вон сколько развелось.
