Тогда я узнал, что кроме ипотеки на квартиру наложено ещё три обременения от приставов. Заказал историю перехода права собственности, чтобы понять, в чём дело. Менеджер подсказал, что и как надо сказать на заседании суда, и заверил, что они согласятся перенести вынесение решения суда по нашей квартире ещё на месяц. Я поклялся, что за этот месяц мы снимем все обременения и полностью закроем ипотеку. На том и порешили.
Мы с Ю. в назначенный час приехали в суд. Я написал текст и заставил Ю. его вызубрить, а также мы разобрали все возможные вопросы от судьи и придумали на них ответы. К тому моменту я получил выписку из Росреестра и ужаснулся количеству обременений – там их было уже не четыре, а шесть. Одно из них было от Ю. Она подала на алименты, которые А. не желал платить, и поскольку у неё были знакомые в этой системе, приставы наложили арест на всё, где А. имел собственность.
Суд прошёл удовлетворительно. Заседание перенесли ещё на месяц, и это было важной для меня победой.
Я отправил Ю. снимать алиментные обременения с квартиры, а сам, собравшись с духом, позвонил А., который выгнал детей из дома, потому что периодически избивал их мать.
– А., привет. Слушай, надо встретиться. Я тут только из суда вышел. У нас один несчастный месяц, чтобы продать ипотечную квартиру, и вагон проблем, – сказал я, пытаясь контролировать голос, хотя внутри всё кипело.
– Привет, – ответил А. с заметной грустью. – Значит, ты всё уже знаешь. Подожди, в смысле продать? Зачем её продавать?
– Потому что вы не платили ежемесячные платежи, и теперь её отбирает банк, – я старался говорить спокойно.
– В смысле не платили? Мы с Ю. договорились платить пополам за неё, и я каждый месяц отправлял ей свою половину. Подожди… Объясни, что происходит? – в его голосе послышались нотки паники и недоумения.
Я вкратце рассказал А. историю с банком, судом, обременениями. Объяснил, что, если мы не сможем снять обременения за две недели, не найдём покупателя и не выйдем на сделку до суда, они потеряют квартиру. Банк пустит её на торги, а в случае продажи с торгов они получат максимум пятьсот тысяч рублей. Сказал, что если бы он рассказал мне всё полгода назад, сейчас они бы получили с продажи три с половиной миллиона, но в нынешних реалиях это будет два миллиона, и то, если очень повезёт. Я злился. Мне было невыносимо жаль их денег.
Мы договорились встретиться на следующий день.
После разговора я направился в офис, прокручивая в голове всю ситуацию. Думал о том, почему одни и те же люди сначала вкладывают все силы и время, чтобы заработать, а потом в одночасье всё добровольно теряют.
И из-за чего, спрашивается? Когда причиной финансового краха становится развод, это особенно меня бесит. Хочется крикнуть: вы же люди, люди! Бросьте всё к черту, сядьте и договоритесь, а потом можете хоть захлебнуться своей ненавистью.
***
На следующий день, в три часа, я зашёл в знакомую кафешку. Там, в углу, сидел А., нервно постукивая пальцами по столу. Я устроился напротив и заказал кофе.
– Так что случилось, почему вы не платили по ипотеке? – спросил я с места в карьер.
– Ты о чём вообще говоришь? Эта тварь получает от меня алименты и платежи по ипотеке каж-дый ме-сяц! – последние слова А. произнёс по слогам. – Я забираю детей из школы, вожу на секции, потом привожу домой, и по пути мы где-то едим, потому что эта мразь не может их накормить. Она, видишь ли, работает. Ага, знаем мы, как и где она работает. Она настраивает дочь против меня, понимаешь? А теперь выясняется, что мы теряем квартиру? – А. был явно на взводе.
