– Он выбрал явно не лучшее время.
Высокий, рослый, мускулистый хет в тяжёлых доспехах с чёрным волком, выбитым на груди, поравнялся с хёвдингом.
– К сожалению, именно он это время и принёс своими необдуманными политическими действиями.
– Может, стоило сказать ему об этом в письме?
– Едва ли я мог это сделать, Адалвальф. Я слишком многому обязан королю Роланду, ведь именно он помог мне стать хёвдингом, если бы он в своё время не убедил хускарлов, правителем хетов сейчас был бы Берингар.
– С которым вам давно пора уже было покончить.
– Чтобы навлечь на себя гнев половины острова? Ты считаешь, меня слабаком Адалвальф, и может быть так оно и есть, но я точно не настолько глуп, чтобы сейчас устраивать гражданскую войну.
– Повелитель Меинхард, я никогда не считал глупцом ни вас, ни вашего отца, которому я служил верой и правдой двадцать пять лет, и вы знаете, что я единственный человек который может сказать вам всю правду в лицо.
– Конечно, знаю, Адалвальф.
– Так вот она – ваша безопасность, равно как и безопасность кёнигин Хильды и вашего не рождённого ребёнка будет под угрозой, как только король Роланд ступит на эти земли.
– Но ты ведь сделаешь все, чтобы защитить нас, ведь так Адалвальф?
– Да, мой господин.
– Значит, мне не о чем волноваться.
Хотя волноваться было о чём, и Меинхард это прекрасно понимал. Год прошёл с тех пор как двадцатилетний юноша, самый молодой из хускарлов, был избран хёвдингом. За этот год он в полной мере испытал на себе ненависть народа, который он считал своим, и жизнь которого пытался изменить к лучшему. Увы, клеймо прихлебателя короля Роланда так и осталось выжженным на его груди их злыми взглядами и гнусными перешёптываниями за его спиной. Отец Меинхарда был сильным хёвдингом, но он не знал его, в самом детстве желая, чтобы его единственный сын получил хорошее образование, он отправил его в Энмарис. Обучение пришлось юному Меинхарду по душе, он быстро постигал историю и другие науки, и в скором времени стал близок с принцем Роландом. Старше его более чем вдвое, принц не отличался большим умом, зато умел ценить это качество в ближних. Три года назад он стал королём, а два года спустя помог своему другу стать правителем хетов, помог грязно, путём шантажа и принуждения. Если король Роланд чего-нибудь хотел, он этого добивался но, увы, его ум с годами не становился сильнее.
Тем временем королевский когг медленно, вальяжно, словно дефилируя перед своей дамой сердца, причалил к берегу. Натянув на лицо наигранную улыбку, Меинхард напоследок обменялся выразительными взглядами с Адалвальфом и поспешил к королю, который уже начинал быстро спускаться по трапу.
– С прибытием, Ваше Величество!
Увидев своего старого друга, Роланд расплылся в улыбке.
– О, мой дорогой Меинхард, ты даже представить себе не можешь как я рад, наконец, спуститься с этого утлого судёнышка, подвластного любому капризу ветра и волны, на такую твёрдую и крепкую землю.
За год король не изменился, разве что его одежда стала несколько шире, дабы скрыть имевшийся всегда, но в последнее время ставший особенно заметным, живот. Длинные спутанные засаленные волосы, высокий лоб, маленькие, вечно бегающие туда-сюда глаза, короткие усики и круглые щёки – нет, король совсем не изменился.
– Я рад приветствовать вас, Ваше Величество, на острове Ампулхета, надеюсь, вы проголодались? В замке нас ждёт накрытый стол с самыми изысканными блюдами и выпивкой.
