Лошадь, которая потеряла очки - страница 3

Луна объявилась из-за тучи, облила всё вокруг мягким сиянием, и Лошадь увидела невдалеке огромный валун.

– Вперёд! – приказала она ногам и напрягла все силы. – Там должна быть сухая земля!

Тропинка постепенно подымалась, копыта уже ступали по твёрдой земле, и наконец Лошадь оказалась возле валуна. Она выдыхала пар в холодный ночной воздух. Спасена! Не может быть!

Она не верила своим глазам: из-за валуна виднелось что-то вроде сарая. В точности как обещала карта.

Лошадь дотащилась до сарая и заглянула внутрь. Там витал волнующий чудесный запах клевера и тимофеевки. Лошадь легла на бок в сенный ворох, глубоко вздохнула – и заснула, как младенец.

Лошадь проснулась оттого, что захотелось есть. Во сне она уплетала всё подряд – от тимофеевки до клубники с молоком. Лошадь поднялась и огляделась. Было уже светло, и когда она прислушалась, то ей показалось, что лес снаружи свистит, как сотня птиц с одинаковым голосом.

«Должно быть, сейчас весна, – подумала Лошадь, – птицы весной поют». Она выглянула наружу и разочаровалась: в лесу не было ни единой птички, слышался только ровный, сильный гул ветра в ветвях деревьев. Лошадь замёрзла и принялась расхаживать взад-вперёд, чтобы согреться. Голод одолевал всё сильнее.

Она пригляделась к месту своего ночлега и вдруг сообразила, что спала в ворохе настоящего сена!

– Вот это случай, – удивилась Лошадь, – я ведь могу съесть свою постель!

Она ухватила порядочный пук сена, другой, третий… Челюсти мололи вовсю, а глаза сияли счастьем.

Но когда голод был утолён, вернулась тишина, а с нею – странное неуютное чувство. Лошадь вспомнила свой дом, одеяло, книги. Вспомнила, как бурчал холодильник и потрескивала в холодные дни батарея. А какая мягкая была там постель!

«И зачем я ушла из дому, – расстроилась Лошадь, – мне теперь никогда уже не вернуться обратно! Снова идти мимо Янтунена я не решусь – кто знает, какие он там плетёт козни. А другой дороги нет. Буду остерегаться людей!» – решила Лошадь, сердито фырк нув. И снова прислушалась: в ушах стоял только ровный шум дождя. Капли стучали по крыше сеновала. И она заплакала; хорошо ещё, что не начала громко всхлипывать.

– Что мне теперь делать, – шептала Лошадь, – куда же идти? Что со мной будет – с несчастной, одинокой и бедной маленькой лошадкой?

Лошадь слушала собственные причитания, и ей становилось всё грустнее.

– Чего ты плачешь? – послышался тоненький голосок откуда-то с пола. Лошадь так испугалась, что даже попятилась.

– А ты где? – спросила Лошадь, пытаясь разглядеть, кто это, но в сарае никого не было. Правда, рядом с Лошадью лежала кучка яблок, которую она раньше не заметила, но яблоки ведь не разговаривают. А эти разговаривали, да ещё и шевелились в придачу. Кучка потихонечку пододвинулась к самым ногам Лошади, и, покуда она, ничего не соображая, разглядывала яблоки, из-под них высунулось маленькое чёрное рыльце с глазами-пуговками. И яблоки сказали:

– Я не какая-нибудь говорящая куча яблок, а Ёжик! Этой осенью уродилось так много яблок, что, пока я пробегал ночью по саду, ветер вон сколько их натряс мне на спину! Счастье ещё, что я жив остался! Теперь вот не могу снять их с иголок. Но это тебя, конечно, не интересует. – И Ёжик вздохнул. – Чего ради ты станешь мне помогать?

Лошадь подумала немножко. Для начала она понюхала яблоки, осторожно потянула одно зубами и нечаянно съела. Какое же оно оказалось чудесное – терпкий свежий вкус холодил во рту. Белый налив!.. Лошадь съела ещё одно… Антоновка! Вне всякого сомнения! Третье было неизвестного сорта, но тоже вполне съедобное. Лошадь не успела и глазом моргнуть, как слопала все яблоки со спины Ёжика. Чуть было и его не слопала.