– Благодарствую сер! А то я уже, грешным делом подумал, что после эвакуации с Золотаря вы обо мне и вовсе позабыли. – Гробовым голосом истинного английского дворецкого пристыдил Ярославцева искусственный интеллект. И по совести говоря, ему было за что обижаться.
Бессменный и преданный до последней микросхемы электронный мозг, деливший, с отрядом, со дня его основания, и радости и горести, был зачислен в штат экспедиции из пыльных запасников Сотниковской военной базы.
Оттуда, где ему, от нечего делать, приходилось прозябать в забвении или развлекать любознательных деточек стратегическими четырехмерными игрищами, да нескончаемыми байками о своем героическом прошлом.
Поэтому, как только бригада спецов прибыла для его демонтажа с целью последующей установки на арендованный сухогруз, им пришлось не менее пятнадцати минут зачарованно выслушивать отборную корабельную брань относительно: «Черной неблагодарности зажравшихся и утративших всяческое приличие сволочей…».
Осознавший свою вину отряд был вынужден раскаяться и принести официальное коллективное извинение: «Боевому соратнику, Заслуженному аналитику и Добросовестному воплотителю всех наших громких побед». А так же торжественно промыть его блоки и чипы в чистейшем медицинском спирте.
Глава III. Ну вот, тряхнули, называется…
Когда по выставленному Виталиком угощению был нанесен «тактический ядерный удар» и Ангелам надоело кричать: «Горько», Ярославцев открыл служебное совещание.
Спорили не долго.
За то, чтобы продолжить поиски корабля высказались все: и спецы и технари и командники. Мнения разнились только в одном, какие действия следует предпринять после его обнаружения?
– Я предлагаю следующее, – от имени аналитиков взял слово лейтенант Лорети, – если нам все-таки удастся его обнаружить, давайте не будем рыпаться, и уж тем более высаживать досмотровую группу. Лучше всего, держась на безопасном расстоянии, осторожно вести наблюдение за целью, и одновременно вызвать федералов для подкрепления. Рисковать и нагло «переть на Ивана», не имеет смысла.
– Не выйдет! – возразил Дормидонтов. – Мы подписали правительственный контракт, в котором обязались не только самостоятельно разыскать, но и отбуксировать «Оберон» на их ближайшую военную базу.
– Ты слышал, что сказал Вальков? – эмоционально вступил в дискуссию Капустин. – Звездолет появляется внезапно и так же внезапно исчезает, независимо от твоего желания и намерения сопровождать его в дальнейшем. Я думаю те, кто его захватил, сначала следят за целью, прикрывшись маскировочным полем, а затем внезапно ее атакуют. Уверен, причем на все сто, без штурмовой акции у нас ничего не получиться.
– Угу! – промычал Сотник, выковыривая из зубов остатки недавнего пиршества, – Это, если корабль не будет накрыт силовым экраном. Не забывайте «Оберон» штатная, боевая единица, а не ржавая консервная банка с ограниченными летными возможностями. Пробить брешь в его силовой защите нам нечем. Да и он в любой момент может врубить форсаж и оставить нас куковать в гордом одиночестве с оборванным швартовочным фалом. Поэтому, хотим мы этого или не хотим, но нам по любому придется намертво приклеиться к его стыковочному модулю. А уж потом разбираться, что и к чему.
– Господа, я полностью поддерживаю Ивана Ивановича! Тщательного осмотра корабля нам не избежать. – Майор Власов подошел к столу и, подавшись вперед, оперся на него руками. – Для этого предлагаю задействовать имеющиеся в нашем распоряжении средства технической разведки. Лучше всего для этих целей подойдет обычный многооперационный «Фердинанд». Тем более что технарям не составит труда обвесить его максимальным количеством датчиков, пробников и анализаторов.
