– Будем много записывать, – пояснил я Павлу наличие канцелярии, в ответ на его удивленный взгляд, – информации будет много, и твоему инженерному восприятию так будет проще ее воспринимать. Создадим некое… «Руководство по Творческому миру», некую универсальную схему Творческого мира, его карту, чтобы наглядней было знакомиться с ним. Ну, и чтобы удобней было наносить на нее минные поля, – усмехнулся я. Павел удивленно посмотрел на меня:
– Постой. Ты же сам вчера говорил, что в работе с книгой нет никаких четких схем…
Я показал ему большой палец в знак одобрения.
– Молодец, слушаешь внимательно. Но, слышишь – не очень, – рассмеялся я. – Я же говорил про работу над книгой. А здесь мы будем создавать схему Творчества как потока. В котором ты уже сам, если захочешь, будешь создавать что-нибудь свое. Напоминаю, я вызвался быть твоим Наставником в Творческой сфере, но не в написании книги. Скажем так, если проводить аналогию – я буду рассказывать тебе про особенности тайги и таежной Охоты, но Охотиться ты будешь уже сам, изучая повадки своей добычи и вырабатывая свою персональную стратегию по ее добыванию. Итак, – я положил руку на блокнот, словно давая старт некоему процессу, – не будем терять время, открывай и пиши.
Павел взял блокнот и ручку, с видимым удовольствием повертев ее в пальцах. Было видно, что он давно не брал в руки подобных предметов.
– Начнем с главного, – задумчиво пробормотал я, – главного для тебя. Зачем ты хочешь проявить себя в Творчестве?
Павел поморщился и развел руками.
– В том-то и дело, что не знаю. Много думал об этом, но…
– Погоди, – я остановил его жестом руки, – думал, но не записывал свои мысли?
Павел отрицательно мотнул головой.
– Тогда начнем записывать. Говорят, во время написания у человека начинают работать совсем другие участки мозга. Может быть, тебе удастся поймать свою мотивацию на бумаге, прежде чем ты начнешь ловить ее в своем жизненном пространстве. Итак – твоя цель?
Павел уткнул острие стержня в бумагу и опять задумался. Потом беспомощно посмотрел на меня, будто ожидая поддержки. Я чуть наклонился над блокнотом.
– Вот ты впал в ступор, в чем его причина? Почему ты не хочешь говорить даже сам с собой о своих целях и мотивах?
Очередное беспомощное пожатие плечами.
– Пиши, не думай. Пиши все, что приходит в голову. Выплесни все это на бумагу.
Ручка пришла в движение. Спустя пару минут на чистом листе бумаги появились первые предложения. Жестом руки я предложил Павлу прочитать написанное. Он начал перечислять:
– Смогу ли я? Хватит ли знаний и навыков? Как вообще пишут книги? Будет ли это кому-нибудь нужно? Не засмеют ли меня? Критики не задавят? Смогу ли я на этом зарабатывать?
После последнего вопроса он остановился и повернулся ко мне. Очевидно, что эта тема ненароком выскочила у него из подсознания, и он старался никогда не думать о ней, возможно даже подавляя подобные мысли. Теперь он искоса смотрел на меня, словно испытывая неловкость за свое внезапное откровение.
Я задал вопрос:
– А что ты встрепенулся? Думаешь, что это недостаточно нравственно для творческого человека – зарабатывать на своем Творчестве?
– Не знаю, – смутился Павел, – для меня этот мир новый, и я даже не представляю, что в нем нравственно, а что нет.
– Ну, а ты как думаешь?
– Я думаю…, – Павел закусил губу, раздумывая, – что в принципе, ничего в этом предосудительного нет. Хотя, конечно же, материальный аспект в мире творчества должен стоять далеко не на первом месте.
