– Ты же всегда была равнодушна к драгоценностям, – поддел ее брат.
– Я не люблю их носить, но смотреть на украшения приятно. Единственное, что мне не понравилось на балу – это граф. Он такой надменный, такой холодный. Конечно, многие аристократы такие, но Гийом – просто глыба льда.
– Он мне тоже не понравился. Весь вечер с тебя глаз не сводил, – проворчал Мишель.
– Если Изи он не понравился, пусть смотрит сколько угодно, но здесь ему ничего не светит. Будь он хоть королем. Ты же знаешь, я никогда не буду принуждать сестру к чему-то.
– Спасибо, – растроганно проговорила девушка, – ты самый лучший брат на всем белом свете!
– Главное – помни об этом, когда у меня выпадут все зубы, и кто-то будет вынужден жевать мне мясо.
Вся троица дружно захихикала. Смеяться громко – значит, выдать себя, а они соблюдали осторожность. Друзья проговорили еще час, а потом разошлись по спальням. Все, кроме Мишеля. В эту ночь он остался здесь и появился у себя под утро и только за тем, чтобы немного поваляться в кровати, делая вид, что в ней он провел все время…
Глава 3. Второй день праздника
На второй день празднеств был назначен обед на берегу реки с увеселительными катаниями на лодках. Поставили высокие шатры, внутри которых накрыли столы со всевозможными закусками и напитками. Граф пригласил музыкантов, чтобы те развлекали гостей. Молодежь занимала досуг не только катанием на лодках, но и игрой в жмурки. Дамы постарше совершали прогулку вдоль берега. Кавалеры, наконец, смогли собраться вместе, чтобы обсудить дела.
Однако Гийом никак не мог сосредоточиться на беседе. Он наблюдал, как неразлучная троица садится в лодку. Им было весело вместе и казалось, что остальные здесь все лишние. Они не замечали никого. Пьер и Мишель плескали на Изабель водой, та оглушительно хохотала в ответ, несмотря на то, что в высшем свете это было не принято.
Граф отошел от мужчин, встал под деревом, чтобы его не было видно с реки, но сам он мог наблюдать за лодкой. Он так залюбовался Изабель, что не заметил, как к нему подошел единственный друг и соратник, Натан де Оран.
– Что с тобой происходит, Гийом? Ты перестал вникать в разговор о делах, чураешься моего общества, и глаз не сводишь с этой малышки. – Так разговаривать с графом мог только Натан. Любого другого он бы вызвал на дуэль и укоротил слишком длинный нос, который тот сует не в свои дела.
– Натан, мне кажется, я схожу с ума. Я никого не вижу кроме нее. Я ни о чем не могу думать. Только Изабель занимает все мои мысли. – Все это он проговорил, не сводя глаз с лодки.
– Э, друг, да ты, похоже, влюбился, – Натан по-дружески хлопнул приятеля по плечу.
– Да, Натан, ты абсолютно прав. Я влюбился, как мальчишка. Да что там говорить, я влюбился, как никогда в жизни.
– Вы же с ней так мало общались, Гийом. Ты влюбился в картинку. Пригласи вечером ее на прогулку по саду. Может, она тупа, как пробка. Ты поймешь, что это всего лишь картинка и быстро выкинешь ее из головы. Хотя, я бы посоветовал тебе жениться, что ты должен был сделать уже очень давно.
– Я не думаю, что она глупа, но на прогулку приглашу. Это дельный совет, спасибо за него. А на счет свадьбы, ты же знаешь мою ситуацию. Да и желания связать с кем-либо свою судьбу у меня не было.
– До вчерашнего дня?
– Да, друг. До вчерашнего дня.
– Как же ты теперь поступишь?
– Пока не знаю. Меня смущают ее отношения с Виконтом де Санж.
