Ловушка для птички - страница 44

– Ты изменился за эти три года!

– Я не вру.

– Объясни тогда, почему ты там молчал? Видел, что я в шоке, и ничего не делал!

– Не видел, а слышал. Ты сама с собой разговаривала. Кстати, кто и что никогда не узнает? Речь обо мне?

– Не о тебе! Ты вообще ни при чем! – отвечаю излишне эмоционально.

Никита считывает, что задергалась.

– Обо мне, значит. Всегда вижу, когда ты пытаешься отбрехаться, врушка, – улыбается. – Предлагаю мир! Больше не спорим и ничего не выясняем, не обзываемся и не дерёмся.

– Что же тогда делаем? – спрашиваю с издевкой.

Сложно даже представить, что когда-нибудь мы сможем нормально общаться.

Гордиевский меняет тактику и открыто предлагает мир. Звучит обнадеживающе, но я не верю в его бескорыстность.

– Ты предлагаешь мир в обмен на что?

– А разве непонятно?

Он выжидающе смотрит на меня. Я стойко держу этот пронизывающий взгляд. Ещё как понятно.

– Повторюсь: мне неинтересно быть твоей любовницей, – чеканю каждое слово.

– Скоро твоё мнение изменится. Есть один способ…

– О боги! – я не выдерживаю и вскидываю руки к небесам. – Что же это? Шантаж? Угрозы? Или ты решил, что меня можно купить?

– Влюбить, – исправляет. – Я решил, что тебя нужно влюбить.

Дыхание перехватывает от такого заявления. Ну и наглец! Прямой как палка.

– Боюсь, что это невозможно.

– А ты не бойся. Ты доверься и перестань от меня бегать.

– Ты берёшь меня в плен, закрываешь в своём доме и предлагаешь доверять? – на всякий случай переспрашиваю. Кивает. – Может, тогда хотя бы телефон вернешь? Возможно, с ним мне станет легче доверять. Если ты помнишь, у меня маленькая дочь. Я волнуюсь и хочу быть на связи. Мало ли что…

– Эту проблему я решу, – говорит и что-то быстро печатает в своем телефоне. – Сделано! Можешь спать спокойно. Ну или не спать, – улыбается и показывает экран.

Я неспешно подхожу и присаживаюсь рядом. Смотрю, что там написано, и ладонью закрываю рот, подавляя возглас.

«Мария, доброй ночи. Прошу прощения, что поздно. Вынужденно. София потеряла свой телефон и беспокоится, что вы не сможете с ней связаться. Мы вместе, в случае чего можно звонить мне. Гордиевский Н.»

Читаю и глазам своим не верю. Он написал это Маше? В час ночи?!

Выхватываю из его рук телефон и собираюсь удалить сообщение, но вижу, что она уже прочла и печатает ответ.

«Все поняла, Никита. Пожалуйста, передайте Софии, что у нас все хорошо».

В конце два улыбающихся смайлика.

У меня глаза на лоб лезут. Почему она так спокойно отреагировала и обратилась к нему по имени?

– А скажи мне, Гордиевский Н, давно ли ты общаешься с моей начальницей? – спрашиваю и в глаза ему смотрю.

Интуиция подсказывает, что меня водят за нос.

– Около месяца, может, чуть дольше. А что? – он уверенно держит мой пытливый взгляд.

– Ничего. Спасибо за откровенность, – натянуто улыбаюсь.

Не нравится мне новость, что Мария была в курсе, кто наш «таинственный» заказчик. Знала, кого я увижу на вилле, и не сказала. Мало того, именно на эти даты организовала поездку моей мамы и Николь, намеренно оставив меня одну. Еще и приодеться советовала на встречу.

Чувствую себя объектом всемирного заговора. Должна признаться, чувство это неприятное.

Никита разглядывает меня. Сидит совсем рядом и пялится на губы и шею. Потом на вздымающуюся от возмущения и обиды грудь. На торчащие из-под платья коленки, которые я пытаюсь прикрыть ладонями.

– Ты предлагал лечь спать, – напоминаю и встаю. – Я воспользуюсь предложением. К девяти мне нужно быть в офисе. Надеюсь, утром ты освободишь меня из плена и вернешь машину и телефон…