Ложь в двенадцатой степени - страница 62
– По правде сказать, я сам испытывал неуверенность, – признался Уильям. – Долго взвешивал «за» и «против», пока окончательно не убедился в следующем. Похоже, что нам нужны изменения, потому что мы попали в пузырь стагнации. Ничего не меняется в наших исследованиях, и я даже не знаю, в каком направлении двигаться. Наши исследования МС делятся на две составляющие: изучение физиологических процессов по образцам слоев краски или выделяемой МС жидкости (чем и занимаются в лаборатории), а также изучение психологических особенностей объекта. И если первое всегда тянулось медленно и без своевременных результатов, то во втором случае результаты накапливались интенсивно. Чтобы описать все крайности поведения МС, не хватит и половины века. Но сейчас… – Уильям печально покачал головой, – процесс застопорился. МС не проявляет интереса к собеседникам, то есть докторам, плюс изводит посторонних, так что мы боимся приводить к нему незнакомцев. И может, как раз тот факт, что он заинтересовался твоим появлением, сдвинет процесс с мертвой точки. Как думаешь?
– Вы же знаете мою позицию, – осторожно ответила Хельга. Она не была уверена, что это не очередная проверка… чего бы там ни было. – Не попробовав, мы никогда не поймем.
– Да, это правда.
– Но разве нам не стоило обсудить это при докторе Амберсе? Его это тоже касается.
Мантисс продолжала размышлять над самим диалогом, пытаясь проникнуть в его потаенный смысл, и игнорировала содержание новости. Поэтому радость от осознания, что ее фантазии могли воплотиться в реальность, подступала медленно.
– Стив сказал мне, что он запутался и оставляет решение на мое усмотрение. К тому моменту я и сам начал сомневаться, а теперь и вовсе вижу, что стоит попробовать… хотя бы раз.
– Раз? Вы вроде бы сказали, что повышаете меня, нет?
– Это потому, что я сам не верю в «один раз».
Доктор Траумерих бросил беглый взгляд на настенные часы, красным квадратом выделявшиеся на бесцветной стене. Хельга рассудила, что их принес кто-то из сотрудников прямо из дома, потому что стандартные серебряные часы-клоны в остальных комнатах до безобразия напоминали реализацию чьего-то скучнейшего представления об офисном интерьере.
– И есть еще кое-что… Поскольку работа с МС – это не забава и не игра, я хотел бы выяснить одну деталь. Это крайне важно, поэтому, пожалуйста, Хельга, скажи мне правду. Что ты хочешь спросить у МС?
Вот и проходной билет в золотые покои. А Мантисс надеялась, что обойдется без обязательного взноса. Уильям выглядел настолько серьезным, что перечить ему было даже страшно. Он намеревался вытянуть ответ на свой вопрос, если в девушку вселится упрямство, и она это прекрасно осознавала.
– МС сказал мне, что Эдгар не мой отец, – солгала Хельга. – Думаю, это закономерно – желать выяснить правду, а также откуда ему вообще известно столько о моей семье.
– Ты нашла доказательства его слов?
– Да. Я все равно отношусь к Эдгару как к отцу, но в этом МС оказался прав. К сожалению, мне придется задать ему свой вопрос.
Хельга с неудовольствием подумала, как много она сейчас утаивает от доктора. Ей не нравилось вешать лапшу дружелюбному, пусть и не до конца открытому со своей стороны Уильяму, но у нее имелись причины поступать так.
– У тебя уже есть кто-то на примете? Я имею в виду, кто может быть твоим настоящим отцом?
– Да. Я думаю, это кто-то из университетских коллег Эдгара. Вы бы тоже могли быть моим отцом, но вы вроде как не были близкими друзьями.