Липки
дело начато: сентябрь, 1916 г., окончено:
И в самом низу листа выведено размашистым почерком:
Составитель Гречъ Николай Николаевичъ
Сгорая от нетерпения, принялась читать. Повезло сказочно: чердак сухой, и тетрадь прекрасно сохранилась.
«Чем больше тайною окутана масонская ложа, тем сложнее доступ к ней. Чем строже оберегались масонские обряды и символы, тем меньше их доверяли перу и бумаге, передавали изустно. Тем мудреней кажется маневр, задуманный мной, с мистификацией. Да где наша не пропадала!
Ложей именовали само помещение, где происходили масонские собрания и тайные союзы братьев. Назывались по-разному. Масонским символом (ложа Пылающей Звезды). Именем святого и нравственным качеством (ложа Петра к Истине). Еще масоны жаловали мифологию, по сему могли назваться именем божества (ложа Изиды). Название ложи в честь животного, особенно собаки, – случай исключительный», – так начинались записи.
– Пап, – закричала Марта, сбегая по лестнице на первый этаж. – Ты случайно не знаешь, кто такой… – она снова взглянула на обложку, – Греч Николай Николаевич?
Легкий стук. По ступенькам запрыгал маленький блестящий предмет и замер у подножия лестницы. Это еще что? Марта нагнулась и с удивлением подняла кулон в виде мопса на серебряной цепочке. Чтобы не потерять, повесила песика себе на шею. Камешки на ошейнике царапнули грудь, ишь ты, собачонка кусается, не признает новую хозяйку.
– Марточка, что ты так шумишь? Ты же прекрасно знаешь, когда я работаю над рукописью, мне нужна абсолютная тишина… Греч? Случайно знаю. Журналист, известный своими громкими расследованиями конца девятнадцатого-начала двадцатого века. То махинации губернатора на чистую воду выведет, то внебрачного чернокожего младенца светской львицы отыщет, то аферу чиновника с казенными деньгами миру явит. Досужий был господин, всюду нос совал. Его колонку в московской газете («Речь», кажется, запамятовал уже) ждали со страхом и нетерпением. Кого он там отчихвостит в свежем выпуске?.. Еще под женским псевдонимом писал. В газетах печатали романы по главам, свежий выпуск – новая глава. Тоже спросом пользовался. И чем объясняется твой интерес?
– Я мусор на чердаке решила разобрать… – начала Марта.
– Не мусор, – с напускной суровостью перебил ее Сорокин-старший, – а нужные вещи, имеющие историческую ценность.
– Хорошо, – кивнула она, – нужные вещи. Нашла вот что. Откуда это у нас? – И она протянула ему свою находку.
Отец, нахмурив лоб, полистал старую тетрадь. К обложке с обратной стороны приклеили конверт, в котором лежали документы ушедшей эпохи.
Мятый железнодорожный билет до Липок в первом классе на 20 августа 1916 года.
Приглашение на плотной бумаге, украшенной виньеткой с голубыми розами:
«Желая, чтобы в празднестве сем все истинные масоны, на здешнем востоке находящиеся, приняли участие, высокопочтенная [нарисован квадратик] Белого мопса приглашает Вас присутствием своим украсить работы, кои начнутся в торжественной ложе никак не позже двух часов в полдень 25 февраля 1917 года. Имеем удовольствие приветствовать Вас. По велению Великой Мастрессы.
(Про квадратик Марта знала, так обозначали масонскую ложу.)
Карандашные изображения двух собачек-статуй (над каждой знак вопроса) на фоне графского особняка.
– Это мопсы из дома Потоцких. – Постучал отец пальцем по рисунку.
– Не видела, – призналась Марта, вглядываясь в тонкие штришки.
