Лучший мир: Книга 1. Шестерни песочных часов - страница 10

Чад молчал. Его лицо было бесчувственным и сухим, но внутри бушевала ярость.

– Нужно осмотреть местность. Могли остаться выжившие, – спокойно сказал он.

– И чем ты им поможешь?

– У нас есть вода и еда. Этого мало?

Эзоп не стал возражать, хоть и не верил в затею друга. При подобных обстоятельствах выжить было слишком маловероятно.

– А где же хваленая армия? – спросил мискарец.

Чад насмешливо хмыкнул.

– Неужели ты думаешь, что до этих людей кому-то было дело. По меркам Центра – это скот, который сгоняют сюда огромными налогами. Родившиеся в пустыне, рождаются и умирают в пустыне. У них просто нет шанса покинуть это место из-за нищеты, в которую их наш любимый Король и погрузил. Теперь ответь: какую именно армию они должны интересовать?

Проехав еще около километра и обогнув половину города, путники остановились. Чад слез с повозки и с досадой процедил: “ Я же говорил”.

На песке было множество следов от копыт, они вели на север..

– Вот они, прославленные воины Центра, доблестные защитники государства, испугавшиеся шайки мародеров.

– Может они увозили мирных?

– Ты видишь следы хоть одной повозки или они на коней всех сажали?

И правда, на песке виднелись лишь следы подков. Уже совсем стемнело и Чад поджег факел. Он тщательно исследовал песок под ногами и что-то бормотал себе под нос. Эзоп сидел на тележке и медленно тащился за ним.

– Что ты сидишь? Мог бы и помочь. – упрекнул друга Чад.

– Для начала, мне нужно знать, что ты делаешь.

– Ищу следы выживших, болв…

Не договорив фразу, Чад на секунду замер, а после со всех ног помчался вперед

– Нашёл. Вот оно, – радостно прокричал он.

– Садись, подвезу, – шутливо произнес Эзоп, догнав его в два шага своих жеребцов.

Однако Чад продолжал бежать, не обращая внимания на насмешку друга. Сейчас все его внимание сосредоточилось на песке.

Эзоп всмотрелся и оторопел: перед ним, на песке, виднелись несколько свежих следов. Одни из них были совсем маленькие, это была стопа ребенка, другие, чуть больше – похожие на женские. Также на песке виднелись капли крови. Вся насмешка вмиг пропала с его лица. Неужели тем, кто выжил в этом аду, была мать с ребенком? Осознавая это, даже Эзоп больше не осуждал решения своего спутника, а наоборот старался подгонять его. Наконец-то ему удалось усадить Чада в тележку, и они устремились вперед, со скоростью, с какой только позволяли изможденные лошади. А мчали они, на удивление, быстро, несмотря на то, что в пути уже целый день. Вечерняя прохлада в этих широтах открывает в животных второе дыхание, что можно сказать и про людей, которые, забыв про усталость, петляли по бескрайним пескам в надежде спасти себе подобных.

Главной опасностью для неизвестных беженцев был ветер, который становился все сильнее. Он мог с легкостью замести следы, и тем самым навсегда похоронить их надежды на выживание. До ближайшего города оставалось порядка недели пути на лошадях, пешком – не меньше двух, что означало почти верную смерть для раненого человека без провизии. Это понимали оба, и потому так внимательно всматривались в каждый метр песка, озаряемый мерцающим пламенем факела.

Ветер усиливался, и следы становились все менее отчетливыми. Вскоре путники шли просто наугад. Кое-где еще виднелись капли крови, которые и были единственным ориентиром.

Вдруг произошло то, что заставило встрепенуться даже таких отважных воинов. В свет факела попала маленькая фигура, стоящая прямо перед конями. Раздался металлический скрежет – Эзоп от неожиданности достал меч и направил в сторону незнакомца. Чад с молниеносной скоростью потянул за поводья, хотя это и было лишним – кони, заприметив человека, остановились сами. Видимо, испугавшись лошадей, человек попятился назад, споткнулся и приземлился на спину, однако моментально поднялся обратно.