Ничего сверхъестественного. Зажигалки гасли
от ветра, а гильзы сигарет лопались из-за некачественной бумаги. А что все
разом… Так партия же одна. Даже если это были просто сигареты… Нет, судя по
воплю, не просто. Ну и тогда повышенной скользкости лёд под ногами конкретного
индивидуума такая же случайность, сам стал неудачно. И вставал неудачно,
плавненько надо, без резких движений. Научился? Всего-то с десятого раза. Зато
компанию повеселил, вон, как ржут. Это же так смешно, смотреть, как кто-то
падает. Нет? А мировой кинематограф и бесчисленные ролики «сам себе режиссёров»
с миллионами лайков утверждают обратное. Кстати, не забыть Настёне мозги на эту
тему вправить, тоже ведь смеётся, дура. Его мне жалко не было, за дело падал,
но осадок от реакции остальных получился отвратительный.
Второй отвратительной новостью стало то, что
вокруг меня собралась куча теней. Магию сволочи учуяли, притащились. У Настиной
компании веселье на глазах сменилось нервозностью, перетекающей в агрессию. Это
было совсем как-то не так, как надо, и что теперь делать, я даже примерно не
представляла. Только одно – увести эту серую гадость подальше, если пойдут.
Никуда не делись, поползли, потекли следом, до большого пустыря за стадионом,
пустырь – самое место для пустотников. В мыслях это выглядело хорошо, даже
символично, только в реальности мне было дико страшно. Темнота, завывания
сквозняков, не ветра, он по-другому звучит, именно сквозняков, и безликая
мерзопакость вокруг, тянущая плети-руки к моему Лучу.
И лишь сейчас дошло, что феникс ведёт себя
необычно. После всплеска волнения там, в машине, он стал на удивление тихим,
словно спрятался, затаился. А я за всеми семейными проблемами…
– Луч,
что с тобой? – не ответил. А если так: – Что будем делать? Как выбираться? –
вместо ответа по рукам пробежала обжигающе-горячая волна.
Конечно, на всех сил не хватило, доигралась
с бессмысленным растрачиванием магии, но сколько смогла, около половины.
До остановки я добрела еле-еле. Плюхнулась
на скамью, прислонилась к столбику, ледяному, вытаскивающему остатки тепла, но
сидеть без подпорки не выходило, голова кружилась, представила, как влетит от
Дюши, и совсем затосковала. Влетит-то заслужено, но…
–
Девушка, что с Вами? Вам плохо?
Вопрос бесцеремонно вторгся в мои
размышления, как добраться до телефона и позвонить… да, всё-таки Дюше, больше
некому. Кто ещё побежит меня спасать через полгорода? Только он. И Настёне
позвонить нужно, убедиться, что с ней всё в порядке и вместе с тенями я увела
принесённый ими негатив. В общем, два звонка сделать было необходимо, только
поднять руку – непосильная задача, а в мозгах такая заторможенность, что варианты
её решения ускользали, не оформившись во что-то приемлемое. Прошлый раз мне
настолько плохо не было. По крайней мере, такой замедленной рассеянности и
невозможности сконцентрироваться точно не наблюдалось. Теперь ещё и этот голос отвлекал… Где-то я
его слышала, стопроцентно уверена, и если сосредоточусь, соберу мысли… нет,
сначала отогрею их, замёрзшими думать трудно, а они такие же мёрзлые и тягучие,
как сама, как всё вокруг… Да, обязательно нужно было согреться и согреть их,
тогда я непременно вспомнила бы того, кто со мной говорил, успокаивал,
убаюкивал…
– Всё
хорошо, доверься мне, расслабься и доверься, я обо всём позабочусь.
