Ника опять вспомнила стражников, которые приняли её за мальчика. И даже подсказали, за какого именно. У яра Никая было три сестры, всех их выдали за мелких тменских яров. Иногда они приезжали погостить в Беринкром, когда ещё был жив Илиник. И один из них был даже немного похож на Нику. Виндар, вот как его звали. Виндар Вострин, сын Охмая, тменского яра. Их -небольшое владение называлось Востро лучье.
– Проснулся? Идём, сотник тебя требует, – сказал вошедший стражник, и голос его показался смутно знакомым.
Ника молча поднялась и пошла за ним. Сердце колотилось так, что вот-вот – и выпрыгнет наружу. Сказать правду? Или соврать? Врать нехорошо. А в монастырь хорошо? Нет, тоже нехорошо. А там русалки, и золотые плащи, и…
Они вошли в ту самую комнату, у которой Ника подслушивала. Сотник был таким же старым суровым дядькой, как и десятник. Но, вроде, не злился, а смотрел по-доброму.
– Ну что же, молодой яр, рассказывай, кто ты и откуда.
И Ника решилась.
– Я, благородные яры… я… Виндар.
Гром не грянул, и земля не разверзлась. Сглотнув ком в горле, Ника продолжила:
– Я из Тмени. Мой отец – яр Охмай…
– А что же ты мне сказал, что ты сын Никая?
– Я?! Н-нет… Моя матушка – сестра яра Никая.
– А! – обрадовался десятник. – Я ж говорил – родич!
– Погоди, – оборвал его сотник, – проверим. А в Ухони ты что делаешь?
– Еду… в Новый замок. Меня яр Никай отправил… в эту…
– В агему наследника? – опять подсказал десятник. Ника закивала, сердясь на себя за то, что забыла мудрёное слово.
– Хм… Что же, покрепче никого не нашлось в Беринкроме? – сотник оглядел её и покачал головой. – Ладно. Послание яра Никая сгорело, зато монеты на твоё обучение в целости. Я сам напишу капитану Когтей, как всё получилось. Завтра отправляем в Новый замок повозку с кое-чем, заодно и тебя доставим. А там уж пусть решают, выйдет из тебя Коготь Пардуса или нет.
Глава 4
– Этот яр Никай опять над нами издевается! Ты видел, кого он прислал? Дыгровой праматери отродье! Тощего вонючего недоноска! Его же с лошади ветром сдует! – негодовал Пирон, один из верных Каримиру улгайцев, приставленный помощником к Каримиру-младшему.
Капитан коготков оторвался от задания по грамматике и тяжело вздохнул:
– Не кричи. Кто кого прислал?
Пирон молча протянул ему письмо от капитана Когтей и ещё одно, от сотника городской стражи торгового города Ухони. Каримир внимательно их прочитал, заодно отмечая грамматические ошибки. Капитан Когтей коротко писал, что направляет в агему наследника племянника яра Никая из Беринкрома. Незнакомый же сотник во всех подробностях описал злоключения путешественников из далёкой Тмени, не забыв отметить, что именно стража Ухони спасла молодого яра и его добро.
– Пирон, пойди посмотри мечи, что от кузнеца привезли. И проверь, не надо ли ещё воды натаскать.
Пирон недовольно махнул рукой и вышел. Каримир ещё раз пробежал глазами по строчкам и отправился смотреть на новоприбывшего.
Зрелище действительно было жалкое. Грязный худой мальчик с отросшими волосами, закутанный в длинный дорожный плащ, походил больше на бродяжку, чем на сына благородного яра. Но большие карие глаза смотрели отчаянно и дерзко.
– Я Каримир Улгайский, капитан агемы наследника. – Каримир посмотрел на мальчика и чуть приоткрылся.
Дед научил их умению вопрошать, для этого нужно сжать руками виски вопрошаемого и проникнуть в его голову, прочитать мысли, воспринять чувства, сломать все барьеры и стать одним целым на время. Но тогда он раскроет себя, ибо это – умение Владык. Вместо этого Каримир научился чуть приоткрываться, настраивая зрение по-особому, и видеть если не мысли, то хотя бы настроение человека напротив. Он легко различал светлую радость и тёмные помыслы, покой и скрываемое возбуждение. Все они имели свои цвета и переливались над головой невидимым венцом.
