По ночам она иногда всё-таки плакала в подушку от усталости и бессилия, но так, чтобы никто не слышал. Мальчишки над ней посмеивались и сторонились. Долгими осенними вечерами вместо застолий и буйных игрищ она открывала книгу за книгой и продиралась сквозь непонятные заумные слова, пытаясь вникнуть в их смысл. Иногда она, не выдержав, со злостью бросала книгу и горестно восклицала:
– Это шарпынья лопотень какая-то!
Но судьба и тут преподнесла ей утешительный дар в виде добродушного увальня по имени Роска. В доме его отца, стовольского яра, было много книг, и Роска прочёл их все. Как самых слабых воинов, этих двоих часто ставили в пару на занятиях. Насмешки коготков и тяга к знаниям быстро сблизили их. Роска объяснял трудные места, помогал с заданиями и рассказывал много такого, чего не было в её книгах. А однажды вдруг спросил:
– А что такое «шарпынья лопотень»?
– Ну это… Шарпынь – это такой лесной народец, очень вредный, у нас в тменских лесах обитает. Их говор похож на… лопотень. Это когда младенцы говорить не умеют, а лопочут что-то по-своему. И когда в лес по грибы пойдёшь и вдруг такую лопотень услышишь – нужно бежать со всех ног, не оглядываясь. Иначе уснёшь – и всё, никогда никто тебя больше не увидит.
Поначалу между мальчишками нередко вспыхивали ссоры. Мерились силой, ловкостью, знатностью, богатством. Но капитан и наследник как-то очень быстро разбирались, кто же на самом деле виноват. Драчунов и задир сажали в холодную, чтобы остыли. Или ставили в пару и велели биться до первой крови, а потом мириться. Или бежать лишний круг на тренировках. Или наизусть пересказывать устав агемы… Три раза. Или лучше пять.
Зарядили осенние дожди, тренировки всё чаще проводились в большой пристройке, которую коготки прозвали ристалищем. Вообще, по части прозвищ мастаком оказался рыжий Нил. С его лёгкой руки Грон стал зваться Конь-Спотыкач, а потом это как-то незаметно переделалось в Конягу. Дамиана все, конечно же, звали Пардусом. К Каримиру насмешливые клички не клеились, он так и остался Капитаном.
Нику поначалу прозвали Совой, но потом она стала Святошей за то, что так тщательно соблюдала все правила устава. Она втайне радовалась и даже подыгрывала, притворяясь набожным чистианином.
Роску прозвали Звездочётом за то, что он знал все созвездия и все предания, с ними связанные. Во время тренировок мальчишки всё чаще пошучивали, что Звездочёт и Святоша никак не годятся в Когти Пардуса, зато им самая дорога в учёные мужи.
Но усилия не проходили даром. На месте кровавых волдырей появились мозоли, рука всё увереннее держала деревянный, а потом и настоящий меч, да и в беге Ника стала уже обгонять некоторых коготков. А в науках она быстро выбилась в первые ученики, схватывая всё на лету. Постепенно к её причудам привыкли, и даже рыжий Нил всё реже насмешничал и всё чаще просил помочь разобрать какую-нибудь битву из прошлого. Это было одним из заданий: изучить план местности, расположение войск, решения командиров, а потом обдумать и высказать свои мысли: в чём ошибки проигравших? Что можно было сделать? Как переломить ход битвы? Ника любила такие задания и старалась придумать самое лучшее решение. Капитан всё чаще хвалил её за острый ум, и даже Пардус иногда бросал одобрительный взгляд.
Глава 5
Звон тупых детских мечей разлетался в морозном воздухе, отражаясь от холодных каменных стен ристалища. Коготки привычно отрабатывали удары. Роска старался сделать выпад с разворотом таким же быстрым и чётким, как у Капитана. Он в сотый раз ринулся в воображаемую атаку, поскользнулся и, размахивая руками, грохнулся наземь. И не один. За пару секунд до этого Дамиан решил перевести дух, отошёл на край площадки и снял шлем. И тут же получил сзади удар мечом по голове. Он без сознания рухнул на землю, кровь лилась из раны. Все коготки подбежали и в ужасе уставились на него.
