Каримир подлетел и склонился над Дамианом, обхватив его голову руками. Потом чиркнул взглядом по обступившим их мальчишкам и скомандовал:
– Закройте нас. Заприте дверь. Никто не должен видеть.
Привыкшие исполнять приказы своего капитана, коготки захлопнули тяжёлую дверь и сомкнулись тесным кругом. Ни слуг, ни посторонних поблизости не было.
Каримир дёрнул цепочку на шее и достал из-под рубахи белый камень. Мальчишки знали, что у наследника такой же, только золотой. Ещё раз быстро посмотрев по сторонам, капитан правой рукой коснулся камня, а левую положил на висок Дамиана. И закрыл глаза.
Кто-то ахнул, кто-то еле сдержал вопль. Внутри камня словно взорвалась маленькая радуга, он запульсировал всеми цветами, и не камень это уже был, а… как будто крошечное солнце сверкало в руке Каримира. А вокруг головы Дамиана воздух задрожал, сгустился и засиял. Запахло летом, грозой и степными травами…
Дамиан шевельнулся, и волшебный огонь исчез. Каримир вздохнул, возвращаясь откуда-то из неведомых далей, и открыл глаза. Все молчали. Дамиан сел и потрогал место ушиба. Волосы были в засохшей крови, но свежая уже не текла. Он посмотрел на друга. Каримир дёрнул плечом, словно говоря: «Что сделано, то сделано», и помог ему подняться.
– Что ж, теперь вы знаете нашу тайну, – спокойно сказал Капитан.
Первым опомнился Роска.
– Дамиан… я… я не хотел…
– Просто поклянись, что не выдашь нас, – оборвал его Пардус.
– Я клянусь. Жизнью клянусь. Никогда!
– И я клянусь. Если кто-то окажется предателем, я сам его убью, – тяжело промолвил Коняга и посмотрел на других.
И все по очереди поклялись, что никогда и ни за что не выдадут страшную тайну.
Ночью Ника долго не могла уснуть. Сегодня она увидела настоящую магию Владык. Ту самую, которая творила и разрушала прекрасные города, исцеляла и убивала. И которая может дать могущество, а может привести на костёр. Чистый Отис будет брызгать слюной от радости, если узнает… Ну нет! Гнилую грушу он получит, а не Капитана! И не Пардуса! Эти двое и раньше были для Ники недосягаемыми, почти идеальными, а теперь стали и вовсе полубогами.
– Но Вы точно уверены в этом?
– К превеликой моей скорби, да, благородная яра.
– Откуда?
– Чтобы бороться с врагом, нужно как следует его изучить. Посему у нас имеется… подопытное животное. В день пречистой братии оно оказалось очень близко и… почуяло нечистую кровь.
– И второй?
– О да.
– Но слова этого Вашего… животного мы не можем использовать.
– Благородная яра, как всегда, права.
– Что же делать? Я уверена, в Вашей мудрой голове уже созрел план. Да?
– Мальчишки определённо знают.
– Это тоже Ваше животное почуяло?
– Оно умеет не только чуять. Оно умеет заставить говорить. Коготки – ещё не Когти, они легко ломаются.
– Когда?
– Как только представится случай, благородная яра.
Чистый Отис проводил яру Антонию и вернулся к чистым братьям.
– Антония на нашей стороне? – спросил один из них.
– Антония на стороне тех, кто сделает Энриса наследником, – с усмешкой ответил Отис. – И здесь наши пути сходятся. Но большего от неё ждать не нужно. Только мы с вами, братья, можем спасти Лугорию. Двести лет наше братство борется со скверной. Двести долгих лет… Но расслабляться нельзя ни на миг. Только ты решишь, что победил, как зло нанесёт удар со спины. Мы отправляем братьев очищать Лотию и Улгай, а скверна вдруг проросла здесь, в самом сердце Лугории. В семье Великого яра. Свиртянские изменники подсунули ему порченую невесту, и она произвела на свет порченый плод. Великий яр в сетях предателей, его разум опутан этим келеагоновым отродьем. Наш с вами священный долг – вырубить заразу под корень. Антония и её сын – вот наше знамя, надежда на очищение. Когда начинает гнить палец – его отсекают, чтобы остальное тело продолжило жить. Мы – то лезвие, что отсечёт скверну от тела Лугории. Лезвие очищения!
