– И вам день добрый, – поздоровался Мирек, стараясь отбросить дурные мысли.
– Неподалёку деревня? – спросил серый незнакомец.
– Недалеко, – ответил Мирек.
– Большая?
Лугр пожал плечами.
– Обычная. А что?
– Очень хорошо.
Серый шмельф достал флягу из тряпичного мешочка, что висел на поясе. Чёрная кожа обтягивала её тонкими лентами, создавая причудливый узор.
– Жарко, – сказал он. – Не хотите глотнуть?
Мирек пить не хотел, тем более из чужой фляги.
– Вообще-то нет, – ответил он.
– Ладно, значит деревня там?
– Там.
Серый шмельф улыбнулся недоброй улыбкой и пошёл по тропинке. А Мирек, сбитый с толку, смотрел ему вслед, пока тот не скрылся из виду.
А потом молодой лугр встал, снял грубую рубаху, развязал верёвку на поясе и скинул штаны. И, распугав мальков, нырнул в реку. Холодная вода окутала его – и усталость от работы, и мысли о незнакомце вмиг покинули его. Он проплыл несколько метров под водой и вынырнул. Потом он вылез на берег и подставил голое тело под тёплые лучи солнца. Деревья склоняли над ним ветви, шумели листвой, словно приветствовали его, а в синем небе неспешно плыли белоснежные облака. Мысли Мирека устремились за ними, он замечтался и уснул.
Проснулся он, когда ветви уже отбрасывали на лицо тень. Дуб раскачивал ветвями и шумел листвой так, словно хотел разбудить его или сообщить о какой-то опасности. Но Мирек не придал этому значения. Он оделся и поспешил домой.
Дорофей сидел на скамеечке возле кузницы.
– Извини, отец, я опоздал, – сказал Мирек, когда вошёл во двор. – Пойдём работать?
Он взял со скамейки фартук.
– Зачем? – произнёс кузнец, глядя перед собой, словно в пустоту.
– Что, значит, «зачем»? – удивился Мирек.
– Не вижу в этом смысла, – проговорил кузнец.
– Мы же меч хотели делать.
– К чему всё это?
– Ты же сам говорил, что нужно уметь защищаться.
– Мечи, подковы. А зачем?
– Да что ты заладил, зачем да зачем?! – рассердился Мирек и взглянул на отца.
Фартук из его рук выпал. Только сейчас он заметил, что глаза отца были безразличны и пусты, словно в них и не было жизни.
– Ну, починим соху, будем землю пахать, – проговорил кузнец, – а лошади будут с новыми подковами. Потом ещё что-нибудь сломается. Опять починим. К чему всё это? Возимся, как мыши.
– Да какие мыши?! О чём ты говоришь? – испуганно проговорил Мирек.
– Я уже столько прожил и ни насколько не сдвинулся. Как родился в этой деревни, так и живу здесь, – проговорил кузнец.
– И хорошо, – вставил Мирек.
– Как взял в детстве молот, так до сих пор им и стучу.
– А что в этом плохого? Ты делаешь полезные и красивые вещи, тебя уважают во всей округе. Ты же сам говорил!
– А что дальше? – спросил кузнец.
– А ничего! Мы же уже живём!
– Вот и я говорю, возимся, как мыши, – отрешённо повторил Дорофей.
– Да сдались тебе эти мыши! – проговорил Мирек в недоумении.
Он оставил отца и пошёл в избу, надеясь, что мать объяснит, что произошло.
– Мама, с отцом что-то стряслось, – взволновано сказал Мирек.
– Ну и что? – отрешённо произнесла мать.
И холод ужаса окатил Мирека с головы до ног. Глаза матери были так же пусты и были словно неживые.
– Рано или поздно всему придёт конец. Так зачем же вообще что-то делать? – как бы сама себе проговорила мать.
Мирек выскочил на улицу и побежал так, словно в доме был пожар. Он хотел кричать и звать на помощь, но в округе царили тишина и безразличие. Деревня была околдована.
