Император, переночевавший в предместье под названием Дорогомилово, пришел утром – дабы полностью овладеть обителью русских царей.
После того, как с пришествием ночи Император удалился к себе, мы тоже решили дать себе покой. Мои спутники, которые раньше меня прибыли в Кремль, обеспечили себя всем нужным для постели, у меня же не было ничего. Они ничего не приберегли для меня, но все же мне удалось устроить свою постель. Угол нашей комнаты покоился под большим балдахином – сотканным из тонкой шерстяной нити и очень легким. Сложив его вдвое несколько раз, я понял, что теперь у меня есть своего рода тюфяк – я расстелил на полу, а подушкой и одеялом стали моя дорожная сумка и плащ. В надежде провести спокойную ночь, я лег спать.
Все было спокойно в царском дворце, полная тишина, все – независимо от того, как кому удалось устроиться – погрузились в глубокий сон. Посреди ночи я проснулся, возможно, около полуночи или часа, и ничего не слышал, кроме вздохов спящих людей. Я открыл глаза и протер их – вся комната была озарена ярким светом. Поднявшись, дабы узнать, откуда он, я подошел к окну – и был просто поражен, увидев весь город в огне, по крайней мере, южную и западную его части, ведь наши окна выходили на Москову[2] и запад. Какое ужасное зрелище! Представьте себе, допустим, столь же большой город, как Париж – объятый пламенем пожара, и наблюдающего за ним – ночью – с вершин башен Нотр-Дама. Я сразу же бросился будить моих товарищей. Спустя мгновение они уже стояли у окон, за которыми грандиозный пожар пожирал Москву. Поскольку Император должен был немедленно узнать о случившемся, Констан решил войти в комнату Его Величества. Первый камердинер покинул на несколько минут, но поскольку никаких указаний он нам не оставил, все – не имея лучшей идеи, чем дождаться рассвета, снова улеглись. Мы ждали его с нетерпением.
Наступил новый день, но пожар бушевал с той же силой, что и ночью, ни на минуту он не прекращал свою разрушительную деятельность, но ни глазам, ни чувствам он ущерба не причинил, а со временем мы свыклись с ним. Казалось, что, когда Император с нами, нам совершенно нечего бояться.
Я поднялся раньше всех, а поскольку мне очень нравится в столь ранние утренние часы подышать свежим воздухом, я покинул нашу комнату и направился к широкой восточной лестнице, дабы прогуляться по Кремлю. Величайший беспорядок царил повсюду, на обширной площади перед дворцом разместилось несколько армейских отрядов, но людей в каждом из них было очень мало. Некоторые солдаты лежали, другие курили, третьи сидели у едва тлеющих костров, а иные просто бесцельно прохаживались тут и там и снова возвращались к своим товарищам. Пустые бутылки и фляги, валявшиеся у костров, ясно свидетельствовали о том, как эти люди провели ночь. Каждый из солдат, с которыми я тогда повстречался, что-то потерял – один – одно, другой – другое, кто-то искал свою уздечку, седло или одеяло, другой же никакого представления не имел, где сейчас его лошадь, etc.
Всеобщее внимание было обращено к пожару, который, набирая силу, уже достиг до сих пор не тронутых им кварталов. Поступил приказ о спасении построек от разрушения, но пожар стал всеобщим, и что можно было сделать в такой ситуации? Ничего! Пожарные помпы? Мы не нашли ни одной. Ведра? И их тоже. Вода? Да как же можно было найти ее в городе, незнакомом и обезлюдевшем? Взяв с собой то, без чего они не могли обойтись, горожане просто предали свои дома огню.
