- Зачем… зачем ты меня сюда привел?..
- Хочу, чтобы ты выбрала себе наряд и украшения по душе. Ты ведь не собираешься идти на бал в джинсах?
- Почему бы и нет… - Женя возразила из вредности, ведь ее самозваный кавалер был прав: в джинсах на бал не ходят, а выбора - идти или не идти - у нее попросту нет… значит, остается последовать известной рекомендации: расслабиться и получить удовольствие. Хорошо еще, что от нее не требуют раздеваться донага и мазаться полетной мазью, а потом в таком виде принимать не самых приятных гостей. Хотя... еще не вечер, точнее, не утро, и до третьих петухов далеко.
- Прости, пожалуйста... но… раз уж мне надо переодеться... ты не мог бы выйти?
Довольно глупо для взрослой женщины изображать девичью стыдливость, но и бездумно срывать покровы и бросаться в омут с головой Женя была не готова - несмотря на бурю чувств и совсем не скромных желаний, пробужденных в ней одним присутствием Романа. Что уж говорить о взглядах… и прикосновениях… Между ними пока еще (“Пока еще?.. вот это поворот в моем настроении…”) ничего не произошло, кроме единственного настоящего поцелуя на галерее - и почти что поцелуя несколько минут назад - но почему-то ей казалось, что они имеют друг на друга права. Похоже, Роману тоже так казалось: повисшая между ними пауза непозволительно затягивалось, они стояли рядом, держались за руки и взволнованно дышали…
Наконец, он снял печать молчания со своих губ и проговорил:
- Если ты настаиваешь, я выйду.
“Нет, нет, не уходи, останься!..“ - вскричало все ее женское естество, и голосу рассудка с трудом удалось угомонить душевный шторм и восстановить подобие порядка:
- Я… я быстро... подожди за дверью, ладно?..
- Ладно. - голос Романа звучал огорченно и немного холодно, но взгляд - обжигал... подобно лучам июльского солнца, стоящего в зените, если потерять бдительность и заснуть на песке после купания…
- Ну тогда… иди!.. - Женя моргнула и отвела глаза. Роман вышел. Медиумическая связь распалась, и рассудок сразу же попытался захватить бразды правления:
“Так, ты наконец-то одна… используй это время с толком! Поищи второй выход! Подумай, как тебе выбраться отсюда... иначе может быть поздно!”
Если бы она сейчас читала книгу или смотрела фильм, то, конечно, ругалась бы на героиню за беспросветный тупизм и нежелание замечать очевидное - что ее просто-напросто наряжают, как жертвенного агнца, пусть и не для убийства, но для каких-то странных развлечений чужих людей… однако наяву все было несколько сложней. Женя чувствовала себя как мальчишка Бастиан Бальтазар Букс*, обнаруживший, что он не просто следит за сюжетом волшебной истории, но и активно участвует в ней… и от него во многом зависит финал.
Вместо того, чтобы метаться по комнате, простукивать стены, ощупывать углы, пытаться открыть окно, Женя пошла вдоль кронштейнов, словно по заколдованному саду, где вместо яблок и груш росли нарядные платья…
Она любила платья. Покупала их и даже шила на заказ, но почти не носила - просто некуда было надевать, да, по сути, и незачем. В бешеном ритме московской повседневности, в такси и метро, в супермаркетах и кафе, на бульварах Центра и узких улочках спальных районов, в опостылевших офисных стенах и в гостях у подруг куда удобнее и практичнее были брючные костюмы, или классические комплекты “блузка -жилет-юбка”, а-ля деловая женщина, она же офисная стерва… а неудавшейся свободной художнице вполне хватало джинсов и свободных рубашек, да мешковатых свитеров. Платья, висевшие в шкафу, были чем-то вроде мечты о “дольче вита”, приданым для свадьбы с принцем, которая никогда не состоится в реальности. На сей счет Евгения Александровна Скворцова не имела никаких иллюзий с тех пор, как развелась… и вернула девичью фамилию, ну а Илья в ее жизни был кем угодно, только не принцем.
