Но чей это был почерк? Учителя?
Чэн Цянь прокручивал эту мысль в голове, пока его не одолела сонливость.
Он не заметил, как заснул, и его закрутила волна еще не позабытых воспоминаний – в пелене тумана что-то неведомое кружило его по горе Фуяо. Крутя, вертя, его вдруг привело в Зал Неизвестности, где он был днем. «Зачем же я пришел к учителю?» – вдруг озадаченно подумал Чэн Цянь.
Тем не менее он переступил порог и увидел во дворе какого-то человека.
Это был высокий мужчина, но Чэн Цянь не мог разглядеть черт его лица – казалось, они утопали в странной черной дымке. У мужчины были ужасно бледные руки, с четко очерченными суставами. Всем своим видом он напоминал неприкаянную душу.
Испугавшись, Чэн Цянь неосознанно отступил на пару шагов, но вдруг почувствовал беспокойство за своего учителя.
– Кто ты? Почему ты во дворе дома моего учителя? – набравшись смелости, спросил он.
Мужчина вскинул руку, и Чэн Цянь ощутил сильное притяжение. Оно подняло его в воздух и в мгновение ока бросило к незнакомцу.
Поднятой рукой тот снисходительно коснулся лица Чэн Цяня.
Рука этого человека была так холодна, что от одного прикосновения Чэн Цянь продрог до костей.
– Не слишком ли ты смелый, малыш? – Мужчина схватил Чэн Цяня за плечо и усмехнулся. – Уходи.
Чэн Цянь почувствовал сильный толчок и в то же мгновение проснулся в своей кровати. За окном только-только занимался рассвет.
Сон рассеял все мысли о дальнейшем отдыхе. Мальчик привел себя в порядок и, чтобы убить время, принялся поливать цветы во дворе. Это заставило Сюэцина, пришедшего проводить Чэн Цяня в Зал Проповедей, глубоко устыдиться своего позднего пробуждения.
Зал Проповедей представлял собой небольшой стоящий посреди поляны павильон с несколькими столами и стульями. Хотя Чэн Цянь и Сюэцин прибыли очень рано, в павильоне уже суетился другой слуга. Он подмел пол, вскипятил воду и готовился заваривать чай.
Чэн Цянь нашел себе место, и хорошо воспитанный юноша-даос тут же подал ему пиалу с горячим напитком.
Выражение лица Чэн Цяня осталось холодным и непроницаемым, он лишь присел на краешек каменного стула – похоже, эта привычка давно стала его второй натурой. Научившись терпеть лишения, он никак не мог привыкнуть к комфорту. Он чувствовал себя неловко и сильно смущался, наблюдая, как другие работают, пока он пьет чай.
Едва осушив пиалу, Чэн Цянь услышал шаги. Он поднял глаза и увидел странного молодого человека, идущего по прилегающей к павильону аллее.
Юноша был облачен в темно-синие одежды и держал в руках деревянный меч шириной больше ладони. Двигался он довольно быстро, глядя прямо перед собой, в то время как его помощник неуклюже бежал чуть позади.
– Это второй шишу, – шепнул Сюэцин Чэн Цяню.
Значит, это второй шисюн, Ли Юнь. Чэн Цянь видел его имя на доске за деревянной дверью Зала Неизвестности, поэтому мальчик поспешно встал, чтобы поприветствовать его:
– Второй шисюн.
Ли Юнь не ожидал, что кто-то прибудет сюда раньше него. Услышав голос, он остановился, поднял голову и уставился на Чэн Цяня. Его зрачки, казалось, были больше, чем у обычных людей, отчего глаза выглядели холодными, словно лед.
…А может, они не просто выглядели холодными, но и на самом деле были такими?
Ли Юнь выдавил улыбку, больше похожую на злорадную усмешку, и наконец заговорил:
– Я слышал, учитель привел двух новых шиди. Ты – один из них?
Чэн Цяню не понравился взгляд Ли Юня – он почувствовал в нем что-то зловещее.
