— Тебя это так волнует, — пока не понимаю её до конца.
— Да, — кивает. — Волнует. Хочу быть главной женщиной в его жизни, — снова смотрит на Мирона.
Кажется, в голове теперь окончательно всё сходится в единой точке: Мирон переживал, как с матерью поговорить об отъезде и не обидеть. Не мог отказать сестре в оплате её ипотеки.
Со мной тоже старался свести к минимуму разговоры о ребёнке.
Эдакий долбанный дипломат, который хочет всем угодить.
Всем понемножку всего отсыпет и все довольны. Кому денег, кому внимания, как мне недавно со своим сюрпризом.
Да он просто трус! А она смелее его и пытается заявить о себе в праве на него таким способом.
— Что тебя так беспокоит? — всматриваюсь в её лицо. — Так важно доказать, что он предатель? Ну, доказала. Пыжишься-то чего? Волнуешься, что со мной не расстанется и будет использовать тебя дальше, как запасной вариант, чтобы нужду справить, когда жена отказала?
— Тебе достаточно? — игнорирует моё оскорбление и настаивает на ответе.
— Достаточно для чего? Для того чтобы сделать его свободным? Конечно. Никогда не боролась за мужиков. И за него не собираюсь. Догадываюсь, кажется. Прибрать мужика с деньгами так стремишься, а он пока сопротивляется афишировать свои похождения и не уходит от жены?
Она натягивает бельё, пока со мной разговаривает и довольно кивает.
— А, поняла, ты увидела звонок от жены…
— Мне хватило твоих слов в СМС, которое засветилось на экране, что ты возвращаешься домой. И да, я слегка воспользовалась ситуацией, — довольна собой.
Больше слушать этого не хочу. Хватаю её за руку и толкаю на первый этаж прямо в трусах и лифчике.
Быстро спускаюсь, тяну её за собой, схватив за запястье, а она перескакивает через одну лестницу, чтобы успеть за мной, не шлёпнуться и расквасить себе нос.
На улице октябрь, пусть задницу свою отморозит, и раздетая до дома добирается как хочет. Надо выкинуть эту грязь из дома.
— Куда ты меня тянешь? — теряется, и это позволяет мне практически вытолкать её до первого этажа к двери. — Платье дай отдай, дура!
— Подстилкам платья не положены.
— А знаешь, это хорошо, что ты увидела нас вместе, — вырывает свою руку из моей и останавливается.
Упирается, не позволяя дальше гнать её, схватившись за перила у основания лестницы.
Мы обе тяжело дышим, словно стометровку пробежали. Я от адреналина в своём организме, она от возмущения.
— Оно и к лучшему, что так. Он трус! — подтверждает мои мысли, — не решается на развод с тобой. Мужики, они же редко сами хотят что-то поменять. Их и так всё устраивает. А я прятаться больше по отелям не собираюсь!
— Пошла отсюда, — опять начинаю её толкать.
— Я хотела, чтобы ты наконец-то всё увидела, — упирается.
Ситуация, полагаю, со стороны, выглядит для кого-то комично, а для кого-то по-идиотски.
— Что, надоело ходить на вторых ролях? Так на место моё хочется? Со свекровкой жить? — теперь смеюсь, но смех мой нервный.
Хочу схватить её за руку, но она успевает убрать её за спину. Хватаю за волосы, она начинает визжать.
Неожиданно мы поменялись местами. Теперь я больше уверена в себе, а она ровно наоборот.
— С чего это вдруг?! Свекровь тоже отвалится отсюда в ближайшее время, — выдаёт мне неожиданно. — Мирон с ней говорил уже!
— Что? — замираю и ослабляю хватку на волосах от неожиданности.
Откуда она знает, что Мирон разговаривал с матерью. Пытаюсь унять непрошеную дрожь. Она мне сейчас как пощёчиной по лицу хлестанула этими словами.
