- Привет, - в окно говорит Илья.
Смотрю, как он выбирается из машины, одергивает классические брюки. Представляю длинный уродливый шрам, что прячется под рубашкой и выше вскидываю подбородок.
Он не врал тогда, он, правда, пытался отцу помочь, а мама кричала, что мой Илья убийца, и я ей верила.
И уже поздно думать, как было бы, если бы.
- Муж, вижу, дома, - Илья кивает на иномарку Никиты. - Я к нему.
- Зачем? - преграждаю дорогу.
- По делу.
Изучаем друг друга, и у меня ладони потеют, его взгляд бесстыдно скользит по моему платью, напоминая, чем мы утром в душе занимались, и под палящим солнцем я вся в мурашках стою.
Я слабость себе позволила, готова была просить его меня забрать, а он просто издевался, воспользовался, и с невестой ушел.
- Убирайся отсюда, - встряхиваюсь. - Вообще, не смей больше приезжать.
- Я не женюсь, - Илья сдавливает в пальцах брелок с ключами, шагает ближе. - Давай...заново начнем. То, что ты замуж вышла - я тебе прощу.
Он говорит тихо, но уверенно, в своей правоте убежденный, и что я виновата, он совсем не понимает. Что когда был мне нужен - рядом оказался не он, а Никита.
И прощать меня не за что.
Я о своем браке не жалею. Только о том, что он влез, и я два раза сделала глупость, не оттолкнула его.
- Илья, ты тупой что ли, - отступаю к воротам. - Вали отсюда, я сказала.
- Не надо так со мной разговаривать, Ира.
Он ловит меня за руку и дергает к себе. Бьюсь в его грудь, она от тяжелого дыхания вздымается. Упираюсь ладонью, взгляда его избегаю.
- Просто уйди, - запястье больно от его хватки, пытаюсь вывернуться и поднимаю голову. Смотрю на его напряженно сжатые губы, на подрагивающие ноздри, черные зрачки разлились по радужке, он зол. А я тоже. - Плевать, на Олесе ты женишься или еще на ком-то. Хоть на двух невестах сразу. Не начнем мы заново. Я не выношу тебя. Видеть тебя не могу.
- Заткнись, Ира, - просит он еле слышно. - Ты врешь.
- Оставь нас в покое! - со всей силы отталкиваюсь от него. И самой уже кажется, что да, я вру, последние полгода самой себе, без него мне еще хуже, чем с ним, что бы ни было.
- Я не буду приходить к тебе без конца, - он отпускает меня. - И просить. Сколько это продолжается. Мне тоже надоело. Или идешь сейчас со мной. Или расходимся. Насовсем, - он протягивает руку.
Смотрю на его раскрытую ладонь.
Еще раз попробовать, довериться, взять ее, о прошлом забыть.
Только в ответ свою руку протянуть, и все.
Хочу так сделать, но не могу.
- Не надо ставить ультиматумы, - повторяю то, что он сказал мне когда-то.
Оступаю назад.
И закрываю перед ним ворота.
полгода назад, декабрь
ИРА
- Конечно, его отпустили, - хмыкает Андрей и уголком губ выпускает дым в сторону. - Что ты думала, его из-за одного пакетика в тюрьму закроют?
- Зачем ты, вообще, подсунул в куртку эту дурь? - обвиняю его, хоть я и сама кричала тогда полицейским, чтобы Илью забрали и посадили.
Вспоминаю об этом, и сердце сжимается, я вовсе не хотела такого, просто я была не в себе.
И сейчас тоже.
Так хмельна, в жизни не думала, что человек может столько коктейлей выпить и не умереть.
- Я же не знал, что вы на ментов нарветесь, - жмет плечами Андрей.
Покачиваюсь и присаживаюсь на ледяной заборчик возле входа в бар.
Дома находиться невозможно, мама уехала к бабушке, а меня с собой не взяла, сказала, что это я во всем виновата, я принесла в наш дом зло.
В четырех стенах лишь спятить оставалось, поэтому, вот - бар, в соседнем дворе.
