– Герочка, деньги сегодня кончились, а зарплата в понедельник, послезавтра. Ты же знаешь ситуацию.
Вообще-то мои родители зарабатывают не мало. Папа – сотрудник НИИ, мама – одна из пяти «китов» в управлении железной дороги. Но сейчас они строят загородный дом, поэтому приходиться ужиматься.
– Я Свету в кино пригласил… – растерянно бормочу.
– Свету?! – охает мама и тут же принимает решение: – Сейчас у соседки займу.
Она выскакивает в подъезд, вскоре возвращается с десятирублевой купюрой и протягивает её мне. Я растроган до соплей. Обнимаю маму, целую и даже приподнимаю. Она высокая, и все говорят, что очень красивая. Но я, как никто другой, знаю, что она очень и очень добрая, и если бываю с ней несдержан, груб, потом переживаю, казню себя.
– Ма, как ты думаешь, галстук повязать? – спрашиваю.
– Наверное, нет. Там такая жара, – говорит она и любовно разглядывает меня. – Какой ты взрослый стал! На свидание идёшь… – Её глаза увлажняются.
Ещё раз целую маму, засовываю червонец в карман, бодрым шагом выхожу из дома. Во дворе оборачиваюсь и, конечно же, вижу на балконе маму. Она улыбается, машет мне во след. Я в ответ – воздушный поцелуй. Такая идилия!
В шесть ноль-ноль я, как часы, звоню в Светкину квартиру. Она открывает и, вскользь глянув на меня, кивает:
– Привет. Проходи.
– Привет… – отвечаю по инерции. Улыбка медленно сползает с моей физиономии, потому что, кажется, смекаю: Светка не очень-то ждала моего появления. Домашнее платье, спутанные волосы, в глазах абсолютное безразличие. – Свет, так мы идём в кино? – спрашиваю растерянно.
– В кино? – удивляется она. – Какое кино?
– Мы ведь договаривались…
– И не очень-то, – пожимает плечами она. – Так, разговор ни о чём.
– Ты же сказала «ладно».
– Мало ли, что я сказала, – раздражается Светка. – Ещё куда-то переться в такую жару! Сидеть в кинотеатре! О, нет, это выше моих сил. К тому же мне совершенно некогда: надо собираться к отъезду, оформлять медицинскую справку в ВУЗ. Сам ведь понимаешь. – И, как ни в чём не бывало, переключается: – Давай я тебя окрошкой угощу?
– Перебьюсь. Собирайся к отъезду. – Я резко поворачиваюсь и спускаюсь по ступенькам, едва сдерживая себя, потому что хочется бежать, куда глаза глядят, очертя голову, не разбирая дороги.
– Гэ Фэ, только не обижайся! Ладно? – слышу вдогонку.
…Мама открывает мне дверь, и тревога моментально вписывается в её прекрасные карие глаза.
– Ты?! – удивляется она и пятится.
Я достаю из нагрудного кармана червонец, отдаю его маме.
– Вот. Возьми. Она не захотела идти. – И больше ни слова не говоря, закрываюсь в своей комнате.
