Но если придумала, почему там, в этих нелепых воспоминаниях, её звали совсем иначе и таким непривычным для них именем… Впрочем теперь она уже не могла вспомнить это своё другое имя.
– Угощайся, – сказали ей подруги и протянули корзины, наполненные спелой земляникой.
Ю-а с удовольствием зачерпнула пригоршню и жадно съела ягоды.
– Мы сейчас к реке, купаться, – продолжали девчата. – тебе тоже надо окунуться, ты слишком устало выглядишь и даже как-то непривлекательно.
Молча Ю-а пошла со своими подругами, ничуть не обидевшись на их замечание – представляла, что выглядит она действительно устало и теперь уже даже не могла понять, зачем побежала в лес и что за зверь такой этот загадочный мамонт.
***
На берегу все вместе эти молодые женщины разделись догола – они всегда так купались, даже если поблизости находились мужчины. Оставляли только украшения, которые снять было не так просто. Вода в реке не прогревалась летом даже к полудню, однако её торопливое течение как-то особенно приятно обнимало тело, так что на прохладу не обращали внимания.
– От кого ты убегала? – потихоньку спросила у Ю-а одна из подруг, подойдя близко и наклонившись к ней.
– Я не убегала, я догоняла, – отозвалась та.
– Кого же?
– Мамонта! – смело тогда прокричала Ю-а и её смех зазвенел далеко-далеко.
Подруги засмеялись вместе с ней.
– А кто он? – спросила у неё ещё одна. – твой новый любовник? Ха-ха-ха! Тера своего наверно закрыла в конюшне?!
– Разлюбила его? – спросила ещё другая с особенным задором.
Но Ю-а продолжала смеяться, хотя и слышала этот вопрос.
Она давно уже замечала этот отчаянный цинизм, который частенько проскальзывал в разговорах о любви: люди упорно гордились своей нелюбовью и злобно указывали на тех, кто ещё продолжал хранить свою любовь. Таким влюблённым не оставалось ничего другого, как таиться от всяческих ненавистников. Самые хитрые прикидывались, что уже тоже не любят друг друга – и так в городище сплетались интриги из любящих, не любящих, продуманных хитрецов и тех, кто ещё не определился, что надо делать…
Многие с досадой наблюдали за Ю-а и Тером: некоторые знали их очень хорошо, другие жили по соседству с ними – и все ждали, когда же они наконец разлюбят друг друга. Уверенно полагали, что именно любовь этих двоих мешает счастью всех остальных горожан – будто бы из-за них все жители городища продолжали оставаться в изгнании и не могли улететь обратно на свою родную планету.
Погрустнев, Ю-а вышла на берег, понимая, что эти подруги не настолько искренние, как ей хотелось бы.
– Ты наверно поэтому так раскраснелась, что занималась сексом с каким-то там мамонтом? – прокричали они ей. – покажешь его? Кто он?
Они смеялись всё громче.
– Да, это мой новый любовник, – едва сдерживая улыбку, ответила им Ю-а, отважившаяся на такую нелепую ложь.
– Ух ты, – подхватили со смехом купающиеся. – надо будет рассказать твой секрет Теру.
Однако на такую угрозу Ю-а никак не отреагировала. Ведь Тер был в курсе, что мамонт – это какое-то неведомое существо, а вовсе не человек.
На берегу они быстро обсохли, потому что дни стояли солнечные в этот самый разгар лета. Одежду не торопились надевать, наслаждаясь солнечным теплом, так приятно согревающим кожу. Украшения на их телах нагревались всё быстрее и вскоре начали обжигать. Но при этом они так блестели в лучах солнца, что сияние это наверняка было видно издалека.
