Я икнула от ужаса. Не все оборотни были моногамны, некоторые создавали себе гаремы, утаскивая в свое логово ведьм, магичек и даже простых человечек. Попасть в обитель пушистых было легко, а вот выйти. Только ногами вперед.
К тому же, наигравшись с добычей, особо крупные оборотни могли и съесть жертву своей страсти. Потому что ни один перевертыш не потерпит, чтобы его пара принадлежала другому.
А меня пометили, на мне брачный знак!
Я сглотнула. Почему-то сильно пересохло в горле, и коленки мелко-мелко задрожали.
– Что же мне теперь делать? – вспомнив все, что знала про перевертышей, чуть не плача, прошептала я, стараясь не разреветься в голос и трусливо утешая себя тем, что брачная печать – это еще не брак. Только через мой труп!
– Помогать мне, – серьезно ответил аристократ и встал, подавая руку. Я уцепилась за его ладонь, как за спасательную соломинку.
Помогать? Все что угодно!
Подведя меня к окну, потомственный аристократ долго рассматривал царапины. А потом, наклонившись, прикоснулся к ним губами и надолго застыл.
Я забыла, как дышать. А когда губы заскользили по коже, зацеловывая красные рубцы, я и вовсе потеряла дар речи. Только стояла, затаив дыхание от восхищения, и молилась, чтобы не упасть в обморок. У меня мурашки пошли по коже от этих прикосновений! Губы, которые на вид казались очень твердыми и упрямыми, по ощущениям были мягкими как пух и нежными, словно шелк. Я невольно приоткрыла рот, предвкушая эти касания своими губами. И тут же захлопнула.
Нет, замысловато переплетенные царапины не исчезли, но уже не были такими красными, частично зажив и побледнев.
– Не больно?
– Нет. – Я хотела добавить «даже приятно», но вовремя успела прикусить себе язык.
Блеснула озорная эльфийская улыбка, кажется, аристократ догадался о моих мыслях, и чародей тут же посерьезнел.
– Оборотень придет ночью. Это метка ночного клана. Хорошо, если каждую ночь ты будешь со мной. К тому же ты обещала мне помочь.
Я чуть не завизжала на одной ноте: «И-и-и!» Хорошо, что у меня с самоконтролем все норм. Вопить от восторга, смешанного с ужасом, буду после.
Я только плотнее сжала губы и серьезно кивнула: не стоит казаться потомственному такой уж деревенский простушкой.
Баш на баш, все честно, весь магический мир строится на обоюдовыгодном обмене.
Проблема заключалась только в том, что время и внимание аристократа стоило баснословно дорого и было так же опасно, как пристальное внимание голодного хищника.
Не вляпалась ли я ненароком в нечто пострашнее свадьбы с оборотнем, согласившись на помощь?
– Чем я могу помочь?
– Спаси меня! – выпалил Терри, пока я не передумала и не забрала свое обещание обратно.
У меня пропал дар речи. Вопль «Что?» не мог выразить всю глубину моего удивления. Аристократ просит у меня помощи? У меня? Полукровки?
Да что я могу сделать для потомственного, чего он не может сделать для себя сам?
– Меня обвиняют в убийстве брата, – прошептал аристократ так тихо, что я только по одному шевелению губ смогла догадаться, о чем он говорит. В глаза Терри мне не смотрел. – Но я этого не делал! Я любил этого ребенка, как родного брата, хотя в нас нет общей крови! Меня хотят оболгать и обвинить в убийстве, чтобы не допустить до наследства! Я хочу, чтобы монстр, поднявший руку на невинное дитя, получил по заслугам! Но я даже не знаю, чьих рук это дело!
– Твою ж мандрагору за косу! – выразила я свои эмоции древним, еще бабкиным проклятьем и зажала себе рот руками. И тут наследство подгадило!
