Вздохнув, словно только что вынырнул из воды, он сделал шаг вперёд тяжело дыша прохрипел:
– Прости… я немного опоздал,
Сара улыбнулась, её глаза осветились нежностью.
– Что-то случилось? Ты такой взволнованный.
– Уже не важно, – ответил он, не сводя с неё взгляда. – Теперь всё позади. Закрой глаза, любимая.
– Что ты задумал? – Сара попыталась сопротивляться, но улыбка не сходила с её губ.
– Просто закрой глаза.
Она подчинилась, и он вложил в её руки бархатную коробочку.
– Теперь можешь открыть.
Сара медленно открыла глаза, в руках её лежало колье, которое искрилось, как её собственные глаза. Сияние украшения, отблескивающее на солнце, будто соединило их навсегда. На мгновение она замерла, а потом её лицо озарилось неподдельным восхищением.
– Это для меня? – прошептала она.
– Для тебя, моя королева, – тихо сказал Шмуль. – Я люблю тебя больше, чем можно выразить словами.
Сара подняла на него глаза, полные счастья, и обняла его.
В этот момент к роддому подъехала машина Мойши. Он выскочил из неё, неся огромный букет цветов, за которым почти не было видно его лица.
– Вот и я! – воскликнул он, протягивая букет Саре. – Спасибо за племянницу!
Сара рассмеялась, её смех был лёгким, словно ветерок. Она взяла букет, а потом, подняв взгляд на двух самых дорогих ей мужчин, сказала:
– Я самая счастливая женщина на свете.
Шмуль обнял её, держа младенца на руках. Они стояли так, окружённые светом уходящего дня, который словно подчёркивал: в этот момент их мир был совершенен.
Глава 22. Дом, где рождается любовь
Дом Шмуля и Сары был уютным и светлым местом, отражением их характеров: Сары – с её нежностью и вниманием к деталям, и Шмуля – с его стремлением к порядку и теплу. В эту ночь он казался живым и будто дышал вместе с ними, принимая в свои стены нового, самого важного члена семьи.
Детская комната была залита мягким светом ночника в форме луны. У кроватки стоял Шмуль, не сводя глаз с младенца, а Сара, в лёгком халате, сидела в кресле у окна, держа дочь на руках. Малютка, уютно устроившаяся у груди матери, была удивительно спокойной, словно уже знала, что её окружают любовь и забота.
– Присядь, – ласково сказала Сара, заметив, как Шмуль неумолимо кружит вокруг них. – Ты, наверное, устал.
Шмуль остановился и покачал головой, его лицо сияло такой радостью, что казалось, он не чувствовал ни усталости, ни времени.
– Я мог бы месяц не спать, – ответил он с улыбкой, – И всё время смотреть на неё.
Сара рассмеялась, поглаживая головку дочери.
– Месяц?
– Какой месяц? Полгода, год! – воскликнул он, закидывая руки за голову.
– Посмотри на неё, Сара. Она совершенна. Мне кажется, её зовут Мириам.
Сара подняла на него глаза, наполненные теплотой.
– Не люблю спорить с мужем, – произнесла она мягко. – Мне тоже нравится это имя.
Шмуль подошёл ближе, присел перед ней на колени и взял её за руку.
– Правда, любимая? – спросил он, будто это решение было для него важнее всего на свете.
Сара кивнула, улыбаясь, и передала дочь в его руки. Шмуль взял малышку так осторожно, как будто она была фарфоровой куклой, и начал медленно кружить по комнате, пританцовывая.
– О, моя Мириам, моя маленькая принцесса, – бормотал он, не замечая ничего вокруг. – Я тебя уже никому не отдам.
– Шмуль, хватит, – сказала Сара с лёгкой улыбкой. – Клади её в кроватку.
