Темноволосая бессвязно бормотала слова благодарности, а я вконец обескураженный накалом ее чувств, тем, как нежно она прижимала ребенка к груди, как испуганно смотрела на меня, когда сбегала, словно боялась, что и я мог нанести им обоим какой-то вред, думал, как я, черт возьми, одинок в этой жизни. Нищ на такие вот чувства, и никому-то в итоге не нужен. Жил и купался в роскоши, а внутри не было тепла, не было того, с кем можно было им поделиться, рассказать, как паршиво на душе и как одиноко.
Дождавшись полицию, я сообщил органам правопорядка номер, который запомнил. Чтобы тем отморозкам неповадно было напиваться и приставать к незнакомым и благопристойным девушкам посреди улицы. Особенно девушкам с маленькими детьми. Таких моральных выродков, кто причиняет боль и страдание детям и женщинам, на кол нужно сажать.
На остаток вечера был наложен отпечаток этой внезапной встречи. И я ничего более не придумал, как позвонить Эндару и направиться в его клуб, чтобы увидеться с ним лично. Каждый год накануне смерти родителей он звонил мне и просил приехать. На протяжении двух лет я придумывал отговорки и не приезжал. И теперь ощущал горечь и стыд перед теми, кого уже давно не было. Внутри остались лишь светлая память и море боли, которое невозможно было переплыть до конца моих дней.
5. 5 глава. Артем
Яркие огни, громкая музыка, алкоголь, красивые девчонки и вся сопутствующая мишура были для меня привычным миром. Клубы не воспринимались, как увеселительные заведения, где можно было расслабиться, оттянуться на полную катушку. Давно это уже стало своего рода рабочим местом, где я, естественно, не отдыхал. Но и не сказать, чтобы работал: вел ночной образ жизни, как оборотень, выискивая среди танцующей молодежи очередные «жертвы» для кастинга.
Но сегодня все было иначе. Или с сегодняшнего дня? Внутри будто внезапно образовалась выжженная пустыня, на легкие и сердце опадали серые хлопья пепла, мешая сделать полноценный вдох. Я вдруг понял, что танцы и конкурсы — это не мое и больше меня не вдохновляет.
Подъехав к клубу с яркой зазывающей вывеской, я не торопился выходить из машины, осматривая знакомое место. Ничего не изменилось. Все также ветер колыхал листья на деревьях, что росли позади здания, высотки стояли поблизости, и молодежи было кругом тьма. Они курили, громко смеялись. Когда-то и я был среди этих ребят. Так это было давно, что и не вспомнить ни лиц тех знакомых, ни разговоров, лишь ощущения остались — голый и чистый адреналин, предвкушение праздника и постоянной неизвестности.
Оставив машину на парковке, я бодрым шагом направился внутрь. Время близилось к полуночи. Где я катался почти три с лишним часа — сам не знаю. Колесил по городу, заехал в кафе поужинать, немного побродил по центру и вот теперь прибился к обычной среде.
Грузный охранник встретил меня у входа и проводил к Эндару. В кабинете была хорошая звукоизоляция, а я пожалел, что не было двойных стекол, и за танцующей толпой нельзя было наблюдать из этого импровизированного укрытия. Здесь было уютно, приятный перламутровый свет плавно переходил в голубой, затем зеленый, подсветка чем-то напоминала цвета радуги, которые сменялись друг за другом. Музыка, что оглушала в зале, здесь была слышна, как тихий говор давних подружек, которые делились секретами на ушко друг другу.
Эндар — крупный, статный мужчина с русскими корнями, но таким необычным именем, поднялся с кресла и вышел из-за стола, протягивая мне руку.
