— Пять, и... — но сказать, что это брат просто не успела.
Продавщица сама перебила:
— Не хватает десяти рублей.
Я принялась лихорадочно рыться в карманах.
Может и затерялось где несколько монет.
— Возьмите, — послышался голос чуть позади.
Сначала я увидела мужскую руку, а потом уже и самого мужчину. И нервно сглотнула не в силах отвести от него взгляда.
— И бутылку воды.
Я смотрела в серые глаза, не в состоянии пошевелиться. Так неожиданно было увидеть того самого человека, который спас нас вчера с Мишей.
— Две бутылки, — уточнил мужчина.
А мне снова захотелось сказать скромное «спасибо» и бежать от этого человека, куда подальше. Странное ощущение, которое вчера заставило меня уйти, снова вернулось. Я ощутила, как сжалась под пристальным взглядом незнакомца и ничего лучше не придумала как снова сбежать. Тихо поблагодарила и, схватив мороженое и Мишу, вышла на улицу.
Вот уж точно, стоило все утро проговорить про судьбу, и вот она в лице этого мужчины, настигла меня в самый непредсказуемый момент. И неподходящий.
Миша, кажется, не признал вчерашнего спасителя или настолько был поглощен мороженым, что не заметил этого факта. Но тем лучше. Быстрым шагом мы скрылись за воротами кладбища, и я немного перевела дух. Уж здесь-то мы наверняка не пересечемся.
В совсем маленьком возрасте я недоумевала, как родители ориентировались в одноликих улочках и находили нужные могилки, в которых лежали наши родные. Сейчас я понимала, что это приходило с возрастом.
— Жень? — Миша дернул меня за руку, и я замедлила темп. — Будешь? — он протянул мне лакомство.
— Нет, Миша, — улыбнулась брату. — Сейчас посмотрим, как тут бабуля, и домой пойдём. Душно очень.
А сама думала о том мужчине и внезапной встрече.
— Постой! — услышала я твёрдый и решительный голос у себя за спиной.
Даже не оборачиваясь, знала, кто это был. В третий раз будет глупо сбегать, и придётся перекинуться парой фраз.
7. 7 глава. Евгения
— Ты бегаешь от меня? — в голосе послышались ироничные нотки, и я, вдохнув полной грудью, повернулась лицом к мужчине.
От незнакомца исходила приятная аура уверенности и спокойствия. Он с интересом окинул меня взглядом, задерживая глаза на наших сплетенных с Мишей руках.
Совсем растерявшись, я сморозила несусветную глупость:
— Вы за нами следите?
Уголки чувственных, пухлых губ расползлись в кривой усмешке.
— Я похож на сталкера?
Мишка дернул меня за руку и спросил:
— Кто такой сталер?
Я тоже не смогла сдержать улыбки. Опустила голову, ловя заинтересованный взгляд брата.
— Сталкер, — поправила я, — человек, который увлечен поиском, — пояснила коротко, чтобы не нагружать Мишин мозг ненужной информацией.
— У вас здесь кто-то из родственников? — спросил мужчина, приближаясь.
Я стояла на месте не в силах пошевелиться и ощущала себя так, будто была зажата в давке.
— Так-то не самое удачное место для прогулок с ребенком, — заметил незнакомец.
— Да, бабушка, — пролепетал Мишка и был само очарование, облизывал мороженое, ведя себя непосредственно и беззаботно, в отличие от меня.
Отсыпал бы мне хоть немного уверенности, что ли.
— У меня родители здесь, — глубже вздохнул незнакомец. — Сегодня годовщина, — провел рукой по подбородку, а сам все время смотрел в глаза.
И теперь я понимала, почему так легко было давать отпор сверстникам и тем недоумкам, что, бывало, приставали в клубе — все они не вызывали абсолютно никаких чувств и были мне безразличны. И мне не хотелось им понравиться. Пожалев, что, выходя из дома, не подкрасила ресницы или хотя бы губы, я потупила взгляд и, сжав ладошку Миши, собиралась снова скрыться бегством. Откуда взялось это странное нелепое чувство бежать от него, сломя голову?
