Таня устало опустилась на отполированную временем и задами скамейку, поставила сумку на колени и закрыла глаза.
Конечно, ее уже хватились, Кириллу тоже доложили, и спать сегодня никому не придется.
Она хорошо продумала свой побег, сразу зацепиться волкам будет не за что. При самом пессимистическом раскладе, у нее два дня точно есть в запасе.
Переночевать и ранним утром ехать дальше, все равно, куда, главное, дальше!
- Ну, вот и все, пойдем, милая! – баба Маша стояла напротив девушки и улыбалась. – У меня и супчик есть, сейчас повечеряем и на боковую!
- Мне на автобус, в семь утра который, - отозвалась Татьяна. – Не проспать бы.
- А я разбужу, не волнуйся! – несмотря на возраст и габариты, баба Маша передвигалась достаточно проворно, так, что Таня еле за ней поспевала.
Нет, если бы не модельные ботинки на высоком каблуке и не постоянные «выпуклости и впуклости» на направлении, которым они шли, то Таня была бы далеко впереди. Но в любом случае «проходимость» пожилой женщины оказалась выше всяких похвал.
Спустя минут пятнадцать хода, баба Маша в очередной раз свернула, и вышла к небольшому, немного кособокому домику.
- Ну, вот и дошли. Проходи, милая. Не боись собаки, Найда не кусается, так, для порядку брешет.
Но Найда, вылетев с гавком встречать хозяйку и гостью, вдруг замерла и с визгом бросилась в будку.
- Тю! Кто это ее так напугал? – баба Маша оглянулась на улицу. – Наверное, Васька Миронин пробежал. Его все собаки боятся, он с рогаткой не расстается, десять лет пацану, а вся улица от него уже плачет.
Женщина, ни на минуту не переставая тараторить, открыла дверь и пригласила девушку проходить.
Внутри домик оказался наглядной иллюстрацией к чистенькой бедности.
Коридорчик, куда они вошли, вел в просторную комнату – кухню, далее комната поменьше – гостиная. И дверь в совсем маленькую комнатку, где еле-еле помещалась железная кровать и небольшой комод.
- Вот там я тебя и положу, - жизнерадостно проговорила баба Маша. – Тепло, тихо, мягко. Выспишься, как у мамки! Кидай сумку, плащик сюда вешай, и пошли, повечеряем.
Таня сняла плащ и споткнулась взглядом о костюм от Biumarine: надо срочно во что-то переодеться, этак она незаметной не останется.
- Баба Маша, а у вас нет чего-нибудь попроще, переодеться? Боюсь, испорчу вещь, а она не моя, у сестры взяла, - обратилась она к хозяйке.
- Сейчас посмотрю, отозвалась та и полезла на антресоли.
- Вот, костюм спортивный есть, почти неношеный. Вроде, - женщина оглядела фигуру гостьи, потом тряпки в руках, – должен подойти. Он Гальки моей, а она почти как ты.
Костюм подошел. Чуть тесноват был в бедрах и груди, но длина прямо, тютелька в тютельку.
Простой супчик с фрикадельками показался вкуснее изысканных яств – Таня вспомнила, что дома выпила только кофе и за весь день не съела ни крошки.
- Спасибо, баба Маша! – с чувством поблагодарила она хозяйку. – Сколько возьмете с меня за ночлег и ужин?
- А, сколько не жалко, - улыбнулась баба Маша. – Белье у меня чистое, сейчас постелю тебе, и ложись, отдыхай.
Татьяна понятия не имела, сколько стоит такой ночлег. Когда они с Кириллом ездили куда-нибудь, она особенно не прислушивалась, но, если ей не изменяет память, сутки в гостинице обходились не меньше нескольких десятков тысяч. Но они были вдвоем и это номера люкс в хороших отелях…
- Пять тысяч хватит? – Таня положила на стол купюру.
