Любовь включает звук - страница 6

– Алина, я пробуду в Астрахани четыре дня. Потом на неделю в Якутию, потом в Швейцарию дней на десять. Я не езжу на собаках и не ем сырое мясо. Кола Бельды был нанайцем. Я – якут. Моя мама имеет университетское образование. Она архивариус. Папа – кардиохирург. У меня две старшие сестры и пять племянниц. Все будут рады тебе. Я просто хочу, чтобы ты знала. Сейчас двадцать первый век. Нет предрассудков. Есть взаимоуважение, достоинство и любовь, которая движет абсолютно всем. Я в это верю. Поэтому не женат. Рядом с тобой я становлюсь источником какой-то космической силы. Ты же наполняешь меня радостью и весельем. Мне всё время хочется смеяться. Это всё – ты. До вчерашнего дня меня считали самым серьезным, неулыбчивым человеком в нашей большой семье. И ты… ты такая красивая! Я всю жизнь готов пылинки с тебя сдувать, я готов встать на колени прямо здесь и умолять тебя быть со мной. Только ты не готова… Вот в чем дело! У тебя есть четыре дня для принятия решения. Понимаешь?

– Понимаю, – ответила я.

Мы пошли по хрустящему под ногами снегу обедать в ресторан на центральной городской площади. Шли и держались за руки, как дети в садике. И я вдруг поймала себя на мысли, что готова идти рядом с этим человеком даже на край света. И только сейчас я поняла, что Николай уже подарил мне воспоминание, с которым мне никогда не будет одиноко. Если бы я могла знать тогда, что на самом деле подарит мне этот необыкновенный человек.

За обедом мы выясняли вкусовые пристрастия друг друга в еде, напитках, одежде, книгах, музыке и курортах. Когда мы дошли до совместного признания в любви Стингу, Николай спросил совсем не к месту:

– Давно ты с женихом своим планы строишь? Сколько времени вы вместе?

– Четыре года без двух недель.

– Ему сколько?

– Сорок шесть…

– Мне тридцать два, а тебе – двадцать, двадцать два?

– Двадцать четыре, Николай.

– Когда я тебя начинаю раздражать, ты называешь меня Николай вместо Коля и делаешь вот такое свирепое выражение лица.

Николай показал какое, и мы опять расхохотались. Я за всю свою взрослую жизнь не смеялась так много, как за сегодняшний день.

– Ты напоминаешь мне папу, Коль! По невероятной просто выдержке и силе духа. И еще он умел так же открыто радоваться жизни, как и ты… – сказала я с грустной улыбкой.

– Он болел?

– Погиб…

– А мама?

– Вместе с мамой, дедушкой и тремя моими бабушками… Знаешь, мы могли бы выйти подышать немного. Ты как, не против продолжить прогулку? Можем пройтись по набережной…

– Конечно. Даже если ты замерзнешь, всегда можно зайти в кофейню. Пойдем.

Солнце уступило свое место тучам. Небо посыпáло город редкими снежинками. Похолодало.

– Будет снегопад. Ты точно тепло одета? – уточнил Николай.

– Тепло, тепло! Ты же не один смотришь прогноз погоды! – ответила я.

– Алина, я никогда не смотрю прогноз погоды. Я – якут! Я смотрю на небо, – в очередной раз удивил меня Николай.

– Я тоже смотрю на небо. Там мои. Все. Я звездам дала имена родных. Когда меня без сознания нашли, с другими спасенными просто уложили на пол в кузове грузовика и повезли в районную больницу. Очнулась я от качки и сначала подумала, что умерла – вокруг были только звезды на ночном небе…

Я шла рядом с Николаем, держала его за руку и рассказывала ему всё. От самого первого своего детского воспоминания про зеленый резиновый мячик с ёжиком до ночного звонка, когда я считала овец.