Любовь вселенская - страница 10
Вот так и сложили эти люди, как казалось, окончательно и незыблемо стабильную систему своей жизни.
Мама, сын и… Да, как и всё, что делала в жизни, третье место в этой удивительной системе решительно и твердо заняла Августина.
Как подруга, как любовница, как советчица по реальной жизни, как партнер по бизнесу. Да, тесно срослась с Ириной и Александром, как практически родной человек. Да и искомой стабильности добавила этой необычной системе из трех человек.
И Станиславовна старалась улучшить этот их удивительный симбиоз. Например, пытаясь поучать парня "советами по жизни":
– Почему ты назывался "Программист"? Скучное, обыденное слово. Почему, как многие, не "Сеньор" или "Творец"? Или "АйтиЛев"?
Александр только громко засмеялся на эти слова.
– Зря смеёшься! – продолжила Августина. – Большинство, зная нашу реальную жизнь, считают, что главное – это казаться!
– А "быть"? – спросил парень.
– Быть для большинства – это обыденность! Низкая и не интересная. Главное создать интересную, загадочную внешнюю сторону, а суть… А кому нужна в наше время эта суть, эта глубина… Утонуть в этой глубине можно! И что там, в глубине? Опасное это! За это могут и… Ну, знаешь, что могут… А если не знаешь, просто опасайся. Лучше уже по верхам порхать! Но не выше этих верхов, понятно. Верхи – это "красная черта", это то что не для простых смертных, а для избранных. Понял?
– Я понял, что ничего не понял…
– Ну и значит, не надо тебе понимать! Живи с нами, мамой и мной, слушайся нас более мудрых, работай, и будет твоя жизнь понятная, стабильная и благополучная!
Ну, как-то так и жили они втроем и вполне счастливо. Хоть и своеобразное это счастье было. Зато стабильное!
Дестабилизация системы
Ирина как-то обмолвилась, что своей смерти она не боится. Да, хотелось бы увидеть, как будет далее жить Александр, позаниматься с его будущими детьми…
– Но главное, сын, мы с тобой уже сделали. Ты – это уже стабильная система, развивающаяся в самодостаточном режиме!
"Стабильная система"? И это, мама, о сыне? Если бы кто-то слышал это со стороны, то сказал бы:
– О, мамаша ещё та! Как о постороннем предмете говорит. Совсем не любит сына!
Но Александр всегда понимал, что именно на любви мамы и держится вся их общая "система". И любовь эта была какая-то необыкновенная. Светящаяся? Да, наверное, так можно было сказать о её любви, которой Ирина освещала: и свою кровную связь с сыном, и взаимоотношения со своими друзьями и подругами.
А как мрачно и горько стало, и как начался разрушаться их личный мирок системный, когда мамы уже не…
Гибель мамы
Ирина Владимировна жила в их родном городке, в четырех часах езды от столицы. Управляла там фирмой, но раз в месяц, а бывало и чаще, приезжала к сыну на пару дней. Но вот однажды… Не доехала!
В тот день Станиславовна пришла в квартиру Александра, чтобы вдвоем ждать приезда Ирины. Всё началось нормально, как обычно, когда Владимировна позвонила утром перед отъездом. Вот и сидели они вдвоем и ждали маму и подругу-начальницу.
Но через три часа Александр вдруг встал и начал растерянно кругами ходить по комнате. Без смысла и без причины. Как казалось…
Затем зазвонил сотовый у женщины.
– Как разбилась? – закричала в телефон Августина.
Августине Станиславовне позвонили, потому что она была первой в телефонных адресах у Ирины. И с отметкой "подруга".
Выслушав информацию, Августина повернулась побелевшим лицом к Александру и зашипела: