Смеркается. Пошёл лёт. Утка летит низко и сразу падает вниз, в промоину. Стреляем, как в тире. Вернее, стреляет мой друг, я просто не успеваю. Надо быстро собирать добычу. Джек после каждого выстрела бросается вниз. Мгновенно подхватывает утку, иногда не давая ей даже упасть на лёд.
Вдруг одна падает в промоину, он – немедленно за ней. Хватает. Их обоих быстро несёт течением. Метров через 30 промоина должна закончиться. Бегу по берегу. Кричу ему, чтобы бросил утку. Не бросает. Вода заканчивается. Джек хватается за острые края льда, утку не отпускает. Речка тянет его вниз, под лёд. Ложусь на лёд. Он трещит. Пытаюсь стволом ружья подцепить Джека. Не удаётся. Отбрасываю ружьё в сторону. Распластываюсь на льду, дотягиваюсь, хватаю за шерсть. Держу, но не могу двигаться ни вперёд, ни назад. И вдруг понимаю: сам сползаю к нему. Лёд скользкий и подо мной уже просел. Не знаю, как поступить.
Спасает мой учёный друг. Тащит меня за ноги, я тяну Джека, он – утку. Вытащили. Профессор интересуется моей вменяемостью. Я ору на собаку. Охота окончена.
Пора отмечать удачу. Выпиваем. Начинаем дико хохотать. Джек не проявляет никакой благодарности, его больше интересует колбаса. Ура! Живём дальше. Джек носил водоплавающих и зимой, и весной, и осенью, в любую погоду, в любое время. И не только их. Осенью и зимой он охотно поднимал зайцев, выгонял из лесополос, поднимал с лёжек. Летом – куропаток, перепелов, вальдшнепов.
А заяц поплёлся в кусты
Лето, жара. Идём вдоль лесополосы. Джек чешет её челноком. Подаёт голос. Из посадки выскакивает заяц, Джек – за ним. Конечно, догнать он не может, но и не отстаёт. Мчатся вдоль лесополосы, где в конце стоят две «Нивы». Представляю, как плохо сейчас Джеку. Раскалённый воздух обжигает бронхи, лёгкие, мгновенно «высушивает» организм. Почти физически ощущаю его боль. Но ничего не могу предпринять. Вперёд его гонит всесильный инстинкт. Но тут происходит невероятное: видимо, оба смертельно уставшие, они добираются до автомобилей и оба падают под них – каждый под свой. Так и лежат, захлебываясь горячим воздухом. Смотрят друг на друга. Пока мы не подходим совсем близко. Теперь заяц поплёлся в кусты, а Джек – ко мне. Главное сейчас – вода. Лью из бутылки в руку, он пьёт, останавливается, смотрит с благодарностью, опять пьёт. Напился и опять – в тень машины. Думаю, а каково зайцу? В раскалённой степи вода – большая редкость.
В общем, Джек устроил мне весёлую и насыщенную жизнь. Он в молодости не получил начального воспитания – не прошёл курса общей дрессировки. Поэтому с ним было сложно и на охоте. На него приходилось буквально садиться, закрывать ему глаза, не давая увидеть птицу, чтобы не спугнуть раньше времени. Но это издержки полностью окупаемые. Историй о Джеке я мог бы рассказать сотни.
Пугливый курцхаар
Собаки в нашей жизни в последнее время стали играть какую-то странную роль. На фоне вспышки народной любви к домашним животным растут стаи голодных, бездомных собак. Их травят, стреляют. Люди платят за собак десятки, а то и сотни тысяч рублей, а затем выгоняют их на улицу. По полям и лесам бегают бездомные охотники. Мои знакомые купили в Германии щенка курцхаара. Деньги заплатили немереные. Подрастили немного, а тут – открытие охоты. Вывезли в поле. Охота не пошла, да и какая охота на открытие, как говорил Владимир Высоцкий: пьянка, да и всё. Напились, долго восхищались собакой. Потом по обычаю начали палить просто так. Бедный щенок с перепугу забился в машине в угол, народ обалдел: собака боится выстрелов! Как же так? Немцы обманули? Что теперь ожидает собаку голубых кровей, если её хозяева не удосужились даже что-нибудь прочитать про дрессировку и подготовку собаки к охоте? А сколько таких грамотеев, следуя моде, уродуют животных?!
