Медленно повернув голову, на бледном лице заискрили дорожки слёз. Ранее зелёные глаза налились светом.
– Ничего… Всё белое, – прошептали сухие губы.
В этот же момент на Зейна упали первые лучи. Мужчина привлёк всеобщее внимание, и Красная Площадь покорно затихла. Его кадык подрагивал в предвкушении, а ногам не терпелось оторваться от чужой земли.
И тут же лучи перестали целовать его кожу. Рассыпались и отпрянули, как от чего-то дурнопахнущего. Какое унижение.
– Почему?.. – не выдержал герр Циглер, снова погружаясь в холодную тень.
Четыре фигуры позади синхронно встали и подошли к командиру.
Народ наблюдал, как широчайший луч света упал в толпу и прожёг своей магией чьё-то тело. Никому непримечательная, совершенно обыкновенная девчонка стала подниматься вверх. Заношенные сапоги, объёмный пуховик на размер больше и постыдная шапка с ушками и глупым помпоном!
Костыли выпали из рук: Лина и Макар таращились вверх, не найдя в себе слов.
Зейн чуть ли не рычал, рассматривая неухоженные патлы чуть длиннее лопаток и гнусное выражение лица незнакомки: она явно была недовольна своим избранием.
Все камеры направили на неё. Безымянная, безродная и растерянная, она не могла противиться наглой энергии, что подобно водовороту всасывала её в себя. Конечности смиренно обвисли, а головной убор слетел от жадного порыва, что под конец обернулся ярким сиянием вокруг всего тела.
Множество лиц застыли, наблюдая, как Светоч притягивает к себе нового избранного: первую и последнюю женщину, что уже согнула колени к животу и опустила в них голову. Оказавшись внутри сферы, человеческий эмбрион познал перерождение – всего несколько заветных секунд до появления дитя-люмо.
В образовавшуюся пустоту на площади вышли четыре человека. Они сняли свои капюшоны, и толпа взвыла от радости, нарушая тишину.
Четверо избранных.
Они внимательно следили, как изменяется их новая «сестра», получая свою порцию магической силы. Отросшие волосы закрыли обнажённую грудь и словно устья рек растеклись по бёдрам и ягодицам, скрывая все интимные места от чужих глаз.
Старший люмо, Калеб, снял накидку и накрыл ей дрожащую россиянку, что боялась открыть глаза, зависнув в метре от земли.
– Посмотри. – приказал Калеб. – Прими свет. И избрание закончится.
Так она и поступила. Но вместо очарованных образов своих соотечественников или хотя бы приветственных улыбок четвёрки – провалилась во тьму, потеряв сознание.
●○●
Сны не посетили её смятённый разум. Обошли стороной, разве что только не попятившись с пренебрежением. Пришлось наскоро очнуться в узкой комнатушке и устало пялиться на закрытую дверь. Ткань пижамы на размер больше кололась, а отросшая копна волос лезла лицо, так и норовила коснуться самых неприятных мест. Ей предстоит научиться обращаться с новым образом.
Камера оповещала, что за комнатой пристально наблюдают. Затем пришла охрана и приказала идти с ними. Делать нечего – выбора у Аники больше нет.
Сначала её привели на верхний этаж: помещение схоже на переговорную, значит, они находятся в бизнес-центре. У окон стояли горшки с размашистой листвой. Снег прекратился и ему на смену пришёл обожжённый смерч в узких брюках и высоком каблуке.
– М-да. – заключила незнакомка-оценщица, расстегнув графитовый пиджак от Saint Laurent, – И «это» … Нам с «этим» работать?
– Чё не так?
– Это крах. Деточка, ты хоть понимаешь, что натворила?
