Не знаю, сколько прошло времени, и насколько глубоко
мы продвинулись вглубь, но стало гораздо темнее, а за нами так никто и не
пошел. Может, эти придурки просто не захотели морозить свои ноги? Насколько
помню, главарь был в обычных, начищенных до блеска туфлях. А по снегу в них
особо не побегаешь. Шмыгаю носом и пытаюсь разглядеть Рамиля.
Он едва передвигает ноги, и уже не скрывает, что ему
хреново. Я тоже уже давно не ощущаю ни рук, ни ног, но все же признаю, что
Рамилю гораздо хуже, чем мне. Даже в темноте его лицо выделяется бледным
пятном. Может, стоит повернуть назад? Ночевать в лесу - это верная гибель, и
идти дальше просто нет смысла.
А там осталась машина, там тепло и сухо. Но, только
при условии, что машину не утянули за собой на тросе.
- Нам нужно вернуться. – Я останавливаюсь, и в этот
момент Рамиль вдруг начинает заваливаться набок. «Подныриваю» под плечо и
сгибаюсь под его весом – нет, так дело не пойдет. Мы с трудом доходим до старой
ёлки, и я медленно усаживаю Рамиля на землю. Затем отхожу на пару шагов, упираюсь
ладошками в коленки и пытаюсь отдышаться.
Ему плохо. Очень плохо. Всматриваюсь в изможденное лицо,
и не вижу ни одной эмоции: Рамиль закрыл глаза и почти не дышит. Не трудно
догадаться, что он уже потерял очень много крови, и с каждой секундой
продолжает слабеть.
- Эй… так нельзя. – Дотрагиваюсь до плеча, - открой
глаза. Тебе нельзя спать, слышишь? Если уснешь на морозе - не проснешься.
- Уходи. – Я с трудом слышу его голос, и невольно
замечаю, как вздрагивают пересохшие губы, - просто оставь меня в покое.
- Ну да, размечтался. – Говорю скорее, сама себе, и
хлопаю себя по карманам. – Нам нужно разжечь костер. Потом я вернусь к дороге и
если машина на месте, достану телефон, вызову полицию и скорую. Нас спасут, вот
увидишь. Если бы ты так себя не вел за рулем, я бы была более собранной и не
выронила свой сотовый. У меня даже зажигалки нет!
- Здесь… - Рамиль приподнимает руку, и я достаю из
его кармана зажигалку, - курить.
- Ты серьезно? – с недоверием прищуриваюсь, - мы
посреди ночи в лесу, тебя подстрелили, а тебе нужно покурить?
- Да.
Со вздохом достаю из кармана мятую пачку и вытягиваю
сигарету. Подкуриваю, вставляю Рамилю в рот и наблюдаю, как разгорается
оранжевый огонек. Вот сумасшедший. Находится на грани смерти, а думает о
сигарете…
Спохватившись, и уже не боясь, что он меня
оттолкнет, проверяю содержимое карманов дубленки. Кто знает, может, внутри
лежит телефон? Но, какой там! Я нахожу лишь бумажник, ключи, моток какой-то
веревки и маленький складной нож. А, нет, есть что-то еще. Громко сопя от
усердия, вытаскиваю… носовой платок.
- Ты что, тоже телефон не взял?!
Уже не сдерживаю возмущения, и пинаю снег носком
заиндевевшего кроссовка. Черт бы его побрал! И что теперь делать? Тащить на
себе такую громадину я не смогу. Оставить здесь – тоже страшно. Осматриваюсь
вокруг в поисках хоть каких-то веток. Да, они все сырые. Чтобы разжечь
маленький костер, понадобится куча времени, и все равно, нет никакой гарантии,
что в итоге все получится.
Но я заставляю себя делать хоть что-то и начинаю
обламывать нижние ветки. Хорошо, что тут смешанный лес, а не одни ёлки. Если
разожгу огонь, то появится хоть маленький, но шанс на спасение. Да и со стороны
поля будет проще ориентироваться. Самое главное – расчистить место возле
Рамиля. Но, сначала – ветки. Нужно набрать побольше веток и желательно, сухих.
