Не могу ничего ответить. Я просто смотрю на подругу, и ее лицо начинает расплываться из-за пелены слез, скатывающихся по щекам целыми потоками. Ощущение полного разочарования накатывает целой волной и со всей силы бьет о дно, оставляя после себя ничего кроме боли и пустоты.
– Мне очень жаль, милая, – шепчет Кэтрин, сильнее сжимая мою руку. – Я так виновата перед тобой, – начинает всхлипывать.
Опускаю голову и закрываю рот рукой, чтобы не зарыдать в голос.
Кэтрин поднимается со своего места и пересаживается ко мне, крепко обняв.
Позволяю себе эту слабость в последний раз и плачу на плече подруги. Два чертовых года я жила в беспросветной тьме, оплакивая созданный образ мужчины, который оказался настоящим подонком. Каждый день я сгорала в собственной агонии. Я съедала себя сожалениями о том, что у нас уже никогда не будет. Что я не стану его женой и не рожу от него ребенка. Я была так слепо влюблена и глупа, что даже не заметила его грязной лжи.
Я поверила в историю, что его отец предложил ему возглавить какой-то проект в их инвестиционной компании и ему придется ездить в деловые командировки в Калифорнию.
Спустя час я возвращаюсь в свою квартиру и сжигаю все наши фотографии. Чищу галерею телефона и выбрасываю в мусорное ведро кольцо. Сгребаю с вешалок всю черную одежду, которую носила во время траура и отвожу в ближайший церковный приход.
Отрываю взгляд от документа открытого на экране компьютера и обращаю внимание, что уже почти десять утра, а я еще хотела зайти к отцу, перед тем как он поедет на встречу с мистером Уильямсом. Два дня назад я передала для него подробный составленный анализ, написав к нему свои комментарии, и хочу убедиться, что там все понятно.
Приезжаю на нужный этаж и выхожу из лифта в просторный стильный холл с удобными кожаными диванами и круглыми столиками из черного стекла. Сразу направляюсь к двери папиного кабинета.
– Мисс Палмер, а мистер Палмера сегодня нет, – слышу в спину голос секретарши.
– Как нет? – поворачиваюсь к женщине. – Он уже уехал на встречу? – неужели я перепутала время.
– А он сегодня не выходил. С утра позвонил и сказал, что приедет позже, но его до сих пор нет. Если честно, у него был неважный голос.
– Ох…спасибо, что сказали, – разворачиваюсь и спешу вернуться в свой кабинет.
Оказавшись у себя, сразу набираю номер отца, но он не отвечает. Хватаю сумочку и буквально выбегаю из кабинета. На парковке быстро сажусь в свою машину и с визгом колес срываюсь с места. Въезжаю на территорию особняка с зашкаливающим пульсом. Сердце так сильно колотится, отдаваясь болью в груди.
Не глуша мотор, выскакиваю из машины и несусь в дом на высоких шпильках, рискуя упасть и сломать себе что-нибудь.
– Папа? Папочка! – в панике зову отца и бегу в его кабинет, но его там нет.
Срываюсь на второй этаж и врываюсь в его спальню, увидев пустую застеленную кровать.
– Ну где же ты? – кричу, находясь на грани паники.
– Вивиан? – внезапно папа выходит из ванны, одетый в домашний халат синего цвета, и растерянно смотрит на меня.
– Папа… – облегченно выдыхаю и подхожу к нему, обняв за шею.
В нос сразу бьет родной запах, напоминающий о детстве и маме.
– Что случилось, доченька? – гладит меня по спине.
– Я так испугалась. Твоя помощница сказала, что ты не вышел сегодня. Ты не брал трубку, и я подумала… – запинаюсь не в силах продолжить.
Меня все еще потряхивает.
