– Девочка, иди своей дорогой! Хватит докучать мисс своими глупыми россказнями.
Леди послала своей спутнице сердитый взгляд.
– Как в-вам не совестно, мисс Хаббард! Мы не можем оставить б-бедняжку на улице совсем одну. Мы п-подождем моего отца и разберемся вместе. Как тебя зовут, милая?
Девушка подарила Уинифред еще один взгляд, полный сострадания и нежности, и ей стало дурно. Дело плохо, хуже некуда! Так вот почему они стоят на улице – ждут отца!
Уинифред не могла удостовериться, что Дарлинг уехал, поэтому резко вскинула голову и воскликнула:
– О, я вижу ее! Маменька!
Она замахала в толпу. Народу было столько, что никто не обратил внимания. Обратив горящий взгляд на рыжеволосую леди, она горячо поблагодарила:
– Спасибо вам, мисс! Никогда не забуду вашей доброты!
Уинифред присела в быстром книксене и, подобрав юбки, побежала, не дождавшись ответа.
О, он отплатит за это! Впервые на лучшей улице Лондона – и бежит, словно какая-нибудь дикарка!
Завернув за угол, она увидела карету и чуть не упала от облегчения. Дарлинг, с опаской выглядывавший из-за бархатной шторки, распахнул дверь и помог ей забраться. Тяжело дыша, она села напротив него. Экипаж тут же тронулся – видимо, юноша заранее дал кучеру необходимые указания.
– А теперь, – процедила Уинифред, – расскажите, чего еще я не знаю о своем работодателе.
Дарлинг сглотнул и невольно выпрямился под ее пронзительным взглядом.
– Что… именно вы хотите знать? – осторожно спросил он.
О, у нее накопилась масса вопросов! Но начать она решила с насущных.
– Как вы умудрились обручиться, мистер Дарлинг? – прямо спросила Уинифред, поправляя на голове шляпку и убирая выбившиеся прядки. – Вы пробыли в Лондоне всего ничего.
Юноша, с огромным интересом разглядывавший носки собственных туфель, удивленно вскинул голову.
– Откуда вы знаете?..
– Это неважно. Вы собираетесь отвечать?
Он устало потер лоб и наконец произнес:
– Я сглупил немного, но… Мы не обручены. Во всяком случае, в газетах о моей помолвке не было ни слова.
Уинифред едва не расхохоталась, когда поняла, что Дарлинг не шутит.
– Когда я только приехал сюда, мне… Словом, я был почти один. Родители Эвелин были добрыми друзьями моих родителей. Я говорю «были», потому что сейчас они мертвы. – Его глаза сузились. – Пусть упокоятся с миром.
О своих родителях Дарлинг говорил с непривычной злобой, он почти выплюнул последние слова. Лицо его исказилось, превратилось в некрасивую гримасу. Все живое, мальчишеское, ушло из него.
– Эвелин – это рыжая леди? – уточнила Уинифред.
Вопрос был глупым. Только задав его, она поняла, что просто хотела отвлечь юношу от тяжелых мыслей, о чем бы они ни были. Но лицо Дарлинга немного прояснилось, и он кивнул.
– Да. Мисс Эвелин Саттон. Ее отец, мистер Саттон, фактически приютил меня после моего переезда в Лондон. Я не сразу… – он нервным движением стиснул пальцы, – переехал в фамильный особняк. Разумеется, мне много раз довелось сопровождать Эвелин на прогулках, и возможно… она могла попасть под впечатление…
– Вы делали ей предложение?
– Разумеется, нет!
Ей показалось, что Дарлинг подпрыгнул на сиденье, хотя дорога была ровной.
– Эвелин – замечательная девушка, но…
– Тогда почему вы назвали ее своей невестой? – поинтересовалась Уинифред.
Она испытала искреннее облегчение, когда Дарлинг сказал, что не делал мисс Саттон предложение. По крайней мере, это точно не настоящая помолвка. Одной проблемой меньше.
