Бросив визитку к телефону, он задернул шторы, принял душ и рухнул на кровать. Лишь расслабившись, Шорохов понял, насколько же он устал, – скорее морально, чем физически, однако гудевшим мышцам этого было не объяснить. Тело ныло, как после пьяной групповой драки, где все бьют всех, не деля людей на приятных и противных.
Уже сквозь сон Олег услышал в коридоре смех и подумал, что это могут быть такие же опера. Следом явилось безумное предположение о том, что в клоаке под названием «Урал» все до единого – сотрудники Службы, включая администраторов и проституток с третьего этажа. Затем ему привиделось, как все они лежат в роддоме – взрослые, голые и омерзительно беспомощные…
Шорохов проснулся и страдальчески посмотрел в потолок. Над головой вилась зигзагообразная трещина – черная на серой в темноте побелке, – вилась и уходила за стену, в четыреста одиннадцатый номер. К Асе.
Глянув на часы, он обнаружил, что практически не спал. Повздыхав и повалявшись без толку, Олег раскинул руки и случайно выяснил, что кровать не такая уж узкая. Одолеваемый этой мыслью, он сел, нащупал впотьмах джинсы, кое-как попал ногами в ботинки и задумался: а надо ли?..
В коридоре опять рассмеялись, хмельно и заразительно, и Шорохов, не выдержав, поднялся.
Дверь в соседнюю комнату была заперта. Он внутренне возмутился и тихонько постучал.
– Кто?.. – раздалось из номера.
– Служба доставки, – произнес Олег. – Шампанское заказывали?
– Шорох, умри! – крикнула Ася.
Он потоптался, потер живот и снова постучал.
– Ты?..
– Я, – резонно ответил Олег.
– Погоди… сейчас…
За дверью было слышно, как Ася встала и прошла в ванную. Шорохов тревожно покхекал и поздравил себя с большой, но приятной глупостью.
В скважине загремел ключ, и на пороге возникла Прелесть. В нижнем белье. С графином холодной воды, которая вылилась Олегу на штаны. Остатки Ася выплеснула ему в лицо, после этого дверь снова закрылась.
Притащившись к себе в номер, Шорохов стянул джинсы и повесил их сушиться. Пояс со снаряжением, тоже мокрый, он нацепил обратно.
Телевизор не работал, а из чтива в комнате нашелся только листок с правилами противопожарной безопасности. Взгляд случайно упал на визитку – Олег раздосадованно отвернулся, однако идея в голове уже прижилась и пустила корни.
Подумав о том, что контролировать себя следовало бы лучше, он сходил к джинсам и выгреб из карманов кучку мятых купюр, не слишком внушительную. Подсев к телефону, Шорохов снял трубку – втайне надеясь, что линия занята или что всех юных и очаровательных уже разобрали.
Ответили быстро и ласково.
– Почем? – хрипло спросил Олег и сам же покоробился. Можно было и покуртуазнее как-нибудь…
– Это смотря на сколько.
Шорохов перебрал сырые деньги. Банкоматов он в «Урале», кажется, не видел…
– Мне минут пятнадцать.
На том конце прыснули, затем зажали трубку ладонью – но не очень плотно, – что-то пробубнили и расхохотались уже всем стадом.
– За пятнадцать минут ты и штаны не снимешь, – досмеиваясь, сказал голос.
– Я уже снял, – признался Олег.
Его слова опять кому-то передали, и в динамике дружно захрюкали.
– Ладно, пылкий… На полчаса наскребешь? Мы в кредит не работаем, извини.
– Наскребу, – пообещал он. – Четыреста десятый.
– Да мы знаем…
Очаровательная прибыла буквально через минуту. Мрачный жующий парнище завел в номер худую, потрепанного вида барышню и недобро зыркнул на Олега.
– Нравится?
