Я пойду города обнимать,
Получать зуботычины в сдачу.
Стала жизнь мне в селе тяжела,
И не тянет дорога уж к дому,
Ничего не осталось желать
На селе одному молодому.
Видно детство ушло от меня
По степям забываться, по пашням,
Ну, а юность не хочет гонять
По степям меня вовсе пропавшим.
Я терпел, но терпенью конец.
Как отец, как деды, как прадеды
Уезжали, вскочив на коней,
Так и я завтра утром уеду.
Только время другое теперь.
Не на фронт, не в огонь революций
Отправляет безумная степь
Эшелоны за юностью юность.
И идут миллионы юнцов
В остроносых штиблетах, ковбойках,
Повторяя дедов и отцов,
Но по-своему чётко и бойко.
И двадцатый, двадцатый наш век
Уж не в силах за ними угнаться.
Землю всю исходил человек,
А ему уж галактики снятся.
И всё шире улыбка Земли,
И лицо её светит уютно
Оттого, что её всю прошли
Нога в ногу, за юностью юность,
Оттого, что хватает ума
Побеждать им и космос, и вечность,
Оставляя родимую мать,
Что и в них, и в бессмертие верит.
Грусть измены прошла,
Я смеюсь просто так,
Нет ни капельки зла,
Чтоб кого-то топтать.
Пой, любимая, пой,
Пой с другим, пей с другим,
Есть на свете любовь,
Что не выпить троим.
Сладко, горько смеюсь
До невидимых слёз
За любовь ту мою,
Что пропала меж звёзд.
Моё Бешпагирское счастье…
Попробуй такого дождись:
В степях теперь будут качаться
Лишь тучи, ветра да дожди.
Несбыточным мне не напиться,
Былого уже не любить,
Таинственной синею птицей
Парит моя юность в степи.
Из дали росистого утра
Прозрачная шаткость плывёт
В оранжевых огненных кудрях
Со светом на тысячи вёрст.
Из чистых омывшихся марев
Всплывают селенья, холмы,
В туманной разорванной марле
Качаются мирно дымы.
Всплывёт отдалённость и сгинет
В провалы безбрежной степи,
За дымкой, за горным изгибом
Ещё позарюет, поспит.
Рассветное белое счастье,
Глаза заслезившая синь,
В дымах тебе вечно качаться
И болью по сердцу скользить.
На воды и пашни упавшая Русь.
