Дело в том, что мужчины решали свои вопросы только шпагами, и все знали, что Мнаца может победить только Карлен. Мнац хотел убить Роберта, но так как полгорода перешли на сторону законного правителя, он не мог это сделать напрямую. К тому же ему нужен был крест, который забрал Карлен. Убив Роберта, его власть не была бы полностью захваченной.
– Роберт Магнифит перед вами. – сказал Роберт священнику.
– Господин Магнифит, примите мои соболезнования. Я видел вашего сына. Он геройски погиб, защищая нашу землю и этого мальчика. Карлен Магнифит перед своей смертью передал ему власть. Он нарёк его полноправным членом семьи Магнифит. Его последним желанием было, чтобы мальчика считали его родным братом и членом вашей семьи. – по полукругу людей пошёл шёпот. – Я клянусь богом, это было так. И я не один тому свидетель. Это информация передана старшим офицерам армии, которые доложат всё королю.
И снова зазвучал дерзновенный смех Мнаца, перебивший все шушуканья.
– Роберт, посмотри, как там говорится… взгляни на сына своего, да? – он смеялся, и его смех сотрясал сознания всех сочувствующих людей.
За спиной Роберта появилась Кнара и со слезами на глазах смотрела на ребёнка. Надо заметь, что маленький Корнеид был невероятно похож на Карлена – он был точной копией его в детстве. Такое ощущение, что это и был Карлен. Роберт смотрел на него и видел своего сына. Война словно убила его года. Они скорлупой облупились, и Карлен снова вернулся ребёнком. Слезы сотрясали всю грудь изнутри у Роберта и Кнары. А Мнац не переставал смеяться над участью своего соперника.
– Ну Роберт, скажи же, ты точно знаешь, как там он сказал, а? А, кстати, святой отец, с чего бы нам принимать этого сосунка вместо другого сосунка.
Священник обхватил шею мальчика и вытащил из под его куртки розарии семьи Магнифит. Как только крест свис с его шеи, люди удивленно ахнули. На лице Мнаца пропала улыбка. У него в голове начали закрадываться мысли, что у ребёнка забрать символ власти ещё проще. И Роберт, сначала недоверчиво относясь к этой истории, вдруг посмотрел наверх: «Ты правда сделал это? Ты в нем что-то увидел, сынок?».
Роберт смотрел на небо. Только тогда он увидел красоту облаков. Они громоздились и стекали друг на друга пасмурными оттенками. Он себя почувствовал крупицей перед их величием. Он ничто перед глыбой прямо над головой. Эта притолока мира надсадно давила на него своей тенью. Будто сам Бог что-то говорил ему. Только Роберт отрёкся от него, и Господь заговорил с ним своими деяниями. Потеряв одного ребенка, он обзавёлся тремя. «Как мне это понимать? И что я должен сделать?». Исполинская тень всё плыла над городом и улеглась на склоне горы, словно Всевышний прилёг на неё и наблюдал за толпой.
Он вдруг прохрипел, но никто не разобрал его слова.
– Мать, взгляни на сына своего. Сын, взгляни на мать свою.
Он повернулся, скользя пасмурными глазами по взглядам людей, пока ни нашёл взгляд жены.
– Мне надо бежать отец. – Карлен клал вещи в баул. Они стояли в пещере в виде храма. Свет от огня танцевал на наскальных образах.
– Ты не можешь уйти. – сказал ему Роберт, стоя у входа в храм, в который шумно задувал ветер.
– Мнац тебя не тронет, ему нужен только я. Я приду и свергну его. Соберу силы и вернусь в наш город. Тебе и маме придётся немного потерпеть. Но вы зато будете в безопасности.
– Когда ты вернёшься?
