– Что ты имеешь в виду? – настороженно поинтересовался Кустов.
– Мне совсем не хочется знать, что ты подаришь мне на день рождения, это все он, – Марта постучала себя по голове, затем развернулась фасадом к доктору и прижала руки к груди. – Я люблю сюрпризы… а он лишает меня удовольствия, я вынуждена притворяться, и это ужасно.
– А вот сейчас я ничего не понял.
Марта физически ощущала, как под натиском сдерживаемых эмоций трещит хлипкая стена вселенской мудрости и понимания Кустова. Она отвернулась и продолжила кромсать петрушку.
– Сказала «А», говори «Б».
– Я не могу, ты будешь злиться, – опустив голову прогундосила Марта. – А я этого не хочу.
– Не хочет она… – куда-то в сторону проговорил Семен Леонидович и сел. Затем отпил остывшего чаю, видимо, заливая поднимавшуюся лаву, сделал глубокий вдох-выдох и только потом продолжил:
– Давай.
Марта протянула ему очищенную морковку в знак примирения, и только после того, как Кустов сделал первый хрусь, она призналась.
– Я правда не хотела. Открыла историю браузера и увидела… Мне нужно было найти сайт, где я видела устричный соус… Прости.
– Понятно, – обреченно проговорил Кустов и после короткой задумчивой паузы набрал какой-то номер из памяти своего телефона. – Девушка, я вам сегодня звонил. Да, по поводу мольберта. Я могу отменить заказ? Непредвиденные обстоятельства… Да, спасибо.
Мольберт, вещь ее мечты рисовать, уплывал в страну призрачных миражей. Но Марта мужественно вытерпела – не возражала, не роптала: ей необходимо было разрешение Кустова на поездку, это того стоило.
– Прости, что испортила сюрприз.
– Тебе же хуже.
– Это случилось вчера, а сегодня я бы даже не заметила, голова занята, – продолжила оправдываться она.
– А как же твоя работа?
– Ты же знаешь мое отношение к этой работе.
Кустов конечно же знал, что Марту удерживали от увольнения только финансовая независимость и нежелание садиться ему на шею. Однако перебираться к Семену Леонидовичу под крыло она тоже не захотела, когда он уговаривал ее перейти работать к ним больницу. Она слишком хорошо знала, что такое работать вместе с близким человеком, ничего хорошего из этого раньше не выходило. Безусловно, консьержка – это не профессия, но все-таки среди людей, и времени свободного достаточно для очередного хобби: сейчас она увлеклась раскраской картин по номерам.
– Я уже договорилась со сменщицей. Дело только за тобой, – Марта понимала, что это шантаж, но ей необходимо было легализовать свою поездку, поэтому она пустила в ход тяжелую артиллерию. – Если ты запретишь, я никуда не поеду. Но учти, про Черногорию я тоже догадываюсь.
Это был коварный удар под дых. Кустов уже полтора месяца тайно планировал эту поездку и, зная проницательность Марты, шифровался как мог. Прекрасный, убеленный сединами Семен Леонидович вел себя как последний мальчишка, пытаясь окончательно завоевать сердце своей капризной подруги. Избегая любопытства Марты, он задерживался допоздна, чтобы на рабочем компьютере спокойно посмотреть отели, почитать отзывы туристов, побродить по виртуальным пляжам. И тут такой облом. Столько трудов – и все зря. Такое с этой женщиной случалось постоянно: он из кожи вон лез, чтобы удивить ее, но это было практически нереально, она все подмечала, обдумывала и делала свои потрясающие его выводы.
Да, пожалуй, другого выхода не было. Кустов почти смирился, что придется сделать так, как она хочет.
