Я быстро двинулся на звук. Картина была маслом. Моих вновь приобретенных приятелей и Людочку засовывали в УАЗик здоровенные качки. Рядом стояла «Тойота – лэндкрузер» металлического цвета с тонированным стеклами. Я всё же не успел. УАЗик рванул с места, едва захлопнулась дверь и обе машины рванули на выезд. Я шагнул навстречу, развел руки, призывая остановиться, но водитель «Буханки» был невоспитанным малым и чуть не сбил меня. Потом «лэндкрузер» я уже останавливал по своим правилам и когда она замерла, пассажир начал орать на водителя. Я же открыл дверцу с его стороны.
– Что за ком с горы? – спросил он меня взглядом.
Вы знаете, Мережковский в свое время очень ошибался с предсказанием грядущего хама, он пришел на семьдесят четыре года позже ожидания. И это меня очень бесило и теперь апостол «новой веры» смотрел на меня, не мигая, полным презрения взглядом и на шее его за расстегнутым воротничком рубашки виднелся кусок массивной золотой побрякушки. Ой, не могу даже разговаривать с носителями такой метки. Он пялился, затягивая паузу, а я поднапрягся и уже видел даже не всю цепь, а содержимое бумажника, гнилой его ливер с гастритом, засыпанный на полпальца пищевой содой и даже обитателей его прямой кишки, что говорило, ночной урод даже не моет рук перед едой.
– Надо же, – подумал я, – не замечал такой способности за собой до этого. Представляете, как он меня взбесил!
– Ну что пялишься? – прохрипел он.
Я бы мог его здесь и оставить навсегда, но мне важно было именно развитие событий.
– Куда моих дружков повезли?
– А тебе какое дело, урод?
– Я хочу с ними. Я их друг.
Он смерил меня с ног до головы и, поняв, что я в чистой одежде, даже стрелки брюк не помяты, буркнул, усмехнувшись.
– Ну садись, – махнув на заднее сиденье. Мне, как придурку, пришлось оббежать машину спереди, заглянуть в глаза водителю, иначе бы мы не сдвинулись с места.
Место, куда мы прибыли, это было огромное поле, над которым кружились все чайки и вороны Челябинской области. Полигон бытовых отходов. Бескрайность этого объекта подтверждалась тем, что работавшие в центре огромные «ЧТЗ» не были даже слышны и размером с книжку. Мои кореша и еще несколько деклассированных элемента стояли стайкой и ждали команды.
Когда я вывалился из задней двери «лендкрузера» и пополнил их ряды, услышал напутственное слово Шурика – Кабыздоха.
– Ну и придурок же ты, Серега. Теперь крышка тебе, они не отстанут.
– А что тут такое? – тихо спросил я.
– Вон, видишь, сколько добра навозили. Видимо, опять микрорайон сносят. Теперь пока не переберем, не отпустят.
– Говорила вам, пора в другое место рвать, идиоты! – зашипела Людочка.
– А что собирать-то?
– А всё: железо, бронзу, нержавейку. Если попадутся золотые изделия, ну знаешь, хозяева заныкали, да и позабыли, то могут отпустить. Но навряд ли.
– А убежать?
– Тут не убежишь. Тут наших, знаешь сколько закопано!
– Серьезно?
– Серьезней не бывает. Это же два хохла, брата. Один, что тебя привез – Эдик Нестеренко, а крышует всё это его брат, мент – гаишник Вова Нестеренко.
– А эти охранники?
– А это нанятые придурки деревенские, уууу, звери! Никакой жалости!
Теперь было понятно. Я осмотрелся и понял, что таким людям, как я, здесь раздолье. Видел я то, чего не видели ни один из простых смертных. Поле просто поблескивало всяким рыжьем, рассыпанным здесь за годы складирования. Я приподнял какую-то железку и, поковырявшись прямо под ногами, вытащил длинную истлевшую тряпку, в углу шва которой отколупнул золотую сережку!
