– И что же, с тарзанки было круче, чем в Пекине? – недоверчиво покачал головой собеседник.
Греция окутала нас своим теплом. Коринфский канал. Мы, небольшая группа искателей приключений, нырнули под узкий, но грандиозный 25-метровый мост. Он соединял две отвесные скалы с кое-где пробивающимися сквозь толщу горной породы зелеными оазисами из кустарников. Затем пробрались на середину по еще более узкому настилу, который был надежно прибит к металлоконструкциям. И наконец столпились перед инструктором у небольшой площадки, что слегка выступала над бездной. Но высота почти в 80 метров меня совсем не впечатлила – я прыгал с более высоких сооружений. Без восторга оглядевшись, я первым встал в очередь к нашему «вожатому».
Тот, заметив мой кислый вид, сказал на ломаном английском:
– Сэр, если хотите получить больше впечатлений, лучше прыгать последним.
– Почему?
Он невнятно пролепетал что-то про нагретую тарзанку… Я никак не мог понять, что он имел в виду. Но отступать уже было неловко: первый так первый! Не снимать же снаряжение?
Подойдя к краю площадки, я на мгновение замер, затем посмотрел вниз, туда, где между двух скалистых холмов блестела на солнце лазурная поверхность канала. Сделал глубокий вдох и с разбега прыгнул вниз.
Каждый прыжок уникален: ты по-разному готов к этому вызову и по-разному чувствуешь адреналин, который вырабатывается в такой момент в огромных количествах. И снова безумная эйфория – самое ценное, что нам дают прыжки с высоты и любой другой экстрим.
Однако в этот раз мне казалось, что я вот-вот упаду в воду, не получив при этом ни капли удовольствия.
Но полет закончился буквально в паре метров от ее поверхности, и затем я вспорхнул обратно. В полете я улыбнулся внезапно возникшей ассоциации, будто мною выстреливают из рогатки.
До меня дошло: вот о чем говорил инструктор! За несколько прыжков резинка нагреется и растянется. Тот, кто будет прыгать в числе последних, сможет дотянуться до воды. У меня появилось страстное желание сделать это. Теперь я ужасно жалел, что был начинающим, а не завершающим!
Вновь взобравшись на вершину, я смело подошел к нашему руководителю группы, чье лицо светилось лукавой уверенностью и опытом:
– Пожалуйста, дайте мне шанс быть последним! Это важно для меня, – мои слова звучали как мольба, наполненная жаждой новых ощущений.
Инструктор улыбнулся с искоркой в глазах:
– Извините, сэр, но все места расписаны. Всему свое время, – его слова звучали как скрытый вызов.
Я чувствовал, как внутри меня разгорается огонь решимости, и настойчиво продолжал:
– Я найду способ снова оказаться здесь, несмотря ни на что!
Но тот лишь жестом попросил уступить дорогу следующему человеку. Передо мной молодой парень, его глаза отражали смесь трепета и волнения, готовился совершить свой первый и запоминающийся прыжок. Страх ясно читался в его тревожных глазах. Он нервно дергался, глубоко и рывками дышал, руками трогал карабины, словно ища в них уверенности. Он смотрел вниз, в бездну, но каждый раз быстро отводил взгляд, словно страх перед падением заставлял его сердце замирать. Рядом с ним была молодая девушка, его спутница, стоящая на пороге своего собственного прыжка. Она была охвачена бурей эмоций и, не в силах смотреть, как ее спутник, собрав всю свою смелость, вопит и прыгает в пропасть, отвернулась, закрыв глаза руками.
– Нет, я не смогу! – безапелляционно заявила девушка и, когда увидела желание гида ее переубедить, отмахнулась от него ладонью: – И не надо меня уговаривать!
